Дмитрий ГУЛИН

 

«Служба по контракту – это не просто работа. Военнослужащий по контракту – это профессиональный защитник Родины…» Таким лозунгом Министерство обороны России привлекает в свои ряды новых членов. Правда, получается это не так, как хотелось бы рекрутерам в погонах. Так по информации целого ряда источников пятая часть подписавших контракты расторгает их в первые полгода.

Службу по контракту житель Пензенской области Ф. начал в июле 2015 года. По давней армейской традиции, местом его военной службы, дабы жизнь медом не казалась, стал Забайкальский край. А именно – некая военная часть в 80 километрах от Читы. Однако дослужить до конца трехгодичного контракта мужчина не смог – в сентябре 2016 года он был досрочно уволен с военной службы в отставку – по состоянию здоровья. И, садясь в самолет, наверняка, не думал, что Минобороны выставит ему счет.

Тем более что у него на руках была копия справки от 7 сентября 2016 года об отсутствии у него задолженности по вещевому имуществу перед войсковой частью на момент увольнения.
Однако спустя чуть более полугода – весной 2017 года – командир войсковой части, в которой проходил службу пензенец, подал в суд иск к своему бывшему военнослужащему о взыскании с него задолженности за выданное «вещевое имущество личного пользования, срок носки которого не истек».

Полагая, что исключением Ф. из списков личного состава войсковой части №N причинен материальный ущерб, командир просил взыскать с него стоимость «невозвращенного вещевого имущества», стоимость которого, с учетом износа, составляет 27 тысяч 236 рублей 64 копейки.
Требования бывшего командира Ф. не признал. Сообщил, что часть полученного «вещевого имущества» он сдал при увольнении, а часть осталась у него на съемной квартире. Кроме того, он сообщил, что имущество ВКПО (всесезонный комплект полевого обмундирования), которое ему выдавалось, уже было в употреблении, причем, некоторые предметы в связи с их плохим состоянием, носить было нельзя, поэтому он их заменил на новые, купленные за собственные средства, а выданные хранил по месту жительства.

В суде была представлена накладная и карточка учета материальных ценностей личного пользования военнослужащего Ф. Ему было выдано: фуражка летняя – 1 штука, балаклава – 1 штука, белье нательное влагоотводящее длинное – 2 комплекта, белье нательное флисовое – 1 комплект, куртка флисовая – 1 штука, куртка-ветровка – 1 штука, костюм демисезонный –1 комплект, костюм ветроводозащитный – 1 комплект, куртка утепленная – 1 штука, брюки утепленные – 1 штука, жилет утепленный – 1 штука, шарф – 1 штука,, перчатки полушерстяные – 1 пара, рукавицы утепленные со съемным утеплителем – 1 пара, баул – 1 штука.

За получение перечисленных предметов вещевого имущества ВКПО Ф. собственноручно расписался в получении. Кстати, в той же накладной имеется ссылка, что все вещи, за исключением белья нательного флисового, костюма демисезонного и костюма ветроводозащитного, относились к предметам «второй категории», то есть бывшими в употреблении.

«Стоимость указанных предметов вещевого имущества личного пользования, срок носки которых на день исключения Ф. из списков личного состава части не истек, с учетом износа, согласно справке войсковой части №N от 24 мая 2017 года составляет 27 тысяч 236 рублей 64 копеек…» При этом был учтен только срок носки имущества самим Ф.

Примечательно, что выданную пензенцу справку об отсутствии у него «вещевых долгов» суд надлежащим доказательство не признал. Как выяснилось, указанная справка была отозвана письмом командира войсковой части от 28 июля 2017 года, как не соответствующая действительности.

По словам свидетеля М., который являлся для пензенца начальником по воинскому званию, перед увольнением со службы Ф. находился на излечении в военном госпитале. Сразу после лечения он был сопровожден им до аэропорта, откуда Ф. «убыл по месту жительства». Свидетель подчеркивал, что у Ф. не было реальной возможности сдать полученное вещевое имущество, поскольку войсковая часть находится в 80 километрах от Читы. При этом Ф. передал ему имевшиеся при нем предметы вещевого имущества ВКПО в количестве около 6 (он передал их непосредственному командиру Ф.).

«На основе исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности, военный суд приходит к выводу, что исковые требования командира войсковой части №N к Ф. подлежат удовлетворению.
Вместе с тем, с учетом обстоятельств дела, установленных в судебном заседании, а именно: невозможности Ф. сдать имущество при увольнении с военной службы, выдачи Ф. вещевого имущества 2 категории и невозможности установить срок носки этого имущества до получения его Ф., факт передачи части вещевого имущества при убытии из госпиталя, степени вины Ф. и его материального положения, военный суд считает возможным уменьшить размер ущерба, подлежащего возмещению ответчиком до 7 тысяч рублей…»

А вот другому пензенцу – старшему наводчику расчета гаубичного самоходного артиллерийского взвода М. – повезло меньше. Но не потому, что контракт с ним был расторгнут «в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта».
Инвентарное вещевое имущество ВКПО, комплектность которого практически не отличается от вышеперечисленного, пензенский контрактник, согласно его подписи, получил в полном составе. По его словам, лишь частично.

В июне 2015 года М. лечился в военном госпитале, а по возвращении в подразделение не обнаружил свое инвентарное вещевое имущество ВКПО. Об этом обстоятельстве он доложил своему командиру, так как за сохранность имущества должна была отвечать дежурная служба подразделения, но тот на это никак не отреагировал.

«Этот довод ответчика суд считает несостоятельным, так как М. обнаружил отсутствие ВКПО в период военной службы, мог обжаловать бездействие своего командира подразделения вышестоящему командованию или в суд, знал, что за вверенное имущество он отвечает материально, однако каких-либо реальных мер по его возращение в воинскую часть либо оплаты его компенсации до настоящего времени не предпринял…»
С учетом износа, стоимость имущества потянула за 36 тысяч рублей. И пензенский гарнизонный суд взыскал с М. все до копейки.

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Анатолий КОЛОМЫЦЕВ

Пензенское художественное училище им. К.А. Савицкого отметит 120-летие

 

Значимость этого события трудно преувеличить. Причем, событие это, отнюдь, не местечкового масштаба. Учебных заведений с такой историей и такими традициями немного по России. Среди выпускников и преподавателей училища немало выдающихся личностей, являющихся гордостью и славой отечественного искусства.

Авторитет Пензенского художественного училища не просто очень высок. Это своего рода (если можно так выразиться применительно к сфере искусства) гарант качества. Выпускнику с дипломом ПХУ им. К.А. Савицкого открыты двери во все самые престижные высшие художественные учебные заведения России.

Как известно, основание училищу было положено волей бывшего пензенского губернатора генерал-лейтенанта Николая Дмитриевича Селиверстова, завещавшего городу 300 тысяч рублей и всю свою коллекцию книг и картин «для учреждения рисовальной школы». Что подвигло Селиверстова так поступить? Любовь к искусству? К городу, к которому, возможно, успел привязаться за недолгие пять лет губернаторства? Или, быть может, он предчувствовал славное будущее заведения, отцом-основателем которого становился? Мы этого уже не узнаем. Да и так ли это важно? Гораздо важнее то, что завещание Н.Д. Селиверстова было исполнено в полном соответствии с его волей. Более того, основанная на его щедрое пожертвование рисовальная школа превратилась со временем в одно из лучших художественных училищ страны. И остается таковым по сей день.

Огромная роль в создании училища принадлежит, вне всякого сомнения, Петру Петровичу Семенову-Тян-Шанскому – знаменитому путешественнику и члену Государственного Совета, назначенному Селиверстовым одним из душеприказчиков по исполнению завещания. Они были знакомы еще по Школе гвардейских юнкеров и кавалерийских подпрапорщиков, где, к слову, в свое время обучались Михаил Юрьевич Лермонтов, братья Филарет и Модест Мусоргские. Кстати, говоря, П.П. Семенова-Тян-Шанского мы, в основном, знаем, как неутомимого путешественника. Чтобы лучше представлять, так сказать, масштаб человека, которого Селиверстов избрал своим душеприказчиком, просто перечислим звания и должности (далеко, причем, не все), коими он обладал на момент написания завещания.

Итак, Вице-председатель Императорского географического общества, президент Русского энтомологического общества, почетный член Императорской Академии наук и (что немаловажно!) Академии художеств, сенатор Правительствующего сената, член Государственного совета, член Русского горного общества, действительный член всех (!) российских университетов. Для полноты характеристики немаловажным будет добавить, что П.П. Семенов-Тян-Шанский был деятельным членом правительственной комиссии по подготовке реформы об отмене крепостного права в России. Такие вот люди стояли у истоков создания Пензенского художественного училища. А Константин Аполлонович Савицкий – известный художник, академик живописи – стал первым директором училища, избранным Санкт-Петербургской академией художеств. В 1955 году училищу было присвоено его имя, которое оно носит и по сей день.

Сегодня Пензенское художественное училище возглавляет Галина Геннадьевна Васина, окончившая в свое время живописное отделение этого училища. Ей выпала честь отмечать 120-летие своей альма-матер. Наверное, это очень символично и правильно, что художественное училище возглавляет художник, тем более, сам – выпускник этого училища. Кому, как не ему, осознавать непреходящую ценность традиций, связь с выдающимися мастерами прошлого и уникальность исторического пути?

– Конечно, юбилей училища – это для меня и огромная радость, и огромная ответственность, – признается Галина Геннадьевна, – хочется, чтобы все прошло достойно. Я не в смысле помпезности, а в смысле душевности, искренности, взаимного интереса. Творческие люди – народ, подчас, обидчивый. Так вот, очень не хочу ненароком кого-нибудь чем-нибудь обидеть, недодать кому-то внимания, не воздать должного. Мне очень хочется, чтобы люди, приехавшие на праздник, почувствовали, что это и их праздник тоже. Тем более, что многие приглашенные – выпускники училища. Кстати, мы пригласили директоров художественных училищ из разных городов России – Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля, Воронежа, Самары, Саратова… И знаете? Среди них тоже есть выпускники нашего училища! Кроме того, мы ждем в гости представителей крупнейших высших художественных учебных заведений страны.

Праздник начнется в 9 часов утра 14 февраля экскурсией по училищу. Затем гостей пригласят на демонстрацию фильма пензенского режиссера Светланы Старостиной о первом директоре училища К.А. Савицком. После просмотра фильма гостей ждет торжественное открытие памятных досок – людям, непосредственно причастным к созданию ПХУ и лично П.П. Семенову-Тян-Шанскому – главному организатору всей деятельности по созданию училища.

В 14 часов празднование продолжится в Пензенском драматическом театре им. А.В. Луначарского. На первом этаже расположится фотовыставка, рассказывающая об истории училища. На втором этаже планируется презентация специальностей, представленных в училище: живопись, скульптура, дизайн, реставрация.

В 15 часов начнется официальная часть торжества – собравшихся поздравят первые лица города и области, а также вице-президент Российской Академии Художеств К.В. Худяков, который вручит награды преподавателям училища. Торжество продолжит концерт, в котором примут участие сотрудники и студенты художественного училища, а также Пензенского колледжа искусств.
Второй день праздника – 15 февраля – будет посвящен Межрегиональной научно-практической конференции «Перспективы развития художественного образования в России. Традиции и современность». Будут мастер-классы от педагогов училища. А в картинной галерее в 15 часов откроется выставка «от Савицкого до наших дней», на которой будут экспонироваться работы из запасников галереи.

Мы поздравляем всех педагогов, студентов, выпускников Пензенского художественного училища, а также жителей и гостей нашего города с этой замечательной датой – 120-летием ПХУ им. К.А. Савицкого! А руководству училища желаем и впредь беречь и преумножать традиции и быть достойными наследниками своих великих предшественников!

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Дмитрий ГУЛИН

 

Как это парадоксально не прозвучит, но служба в «горячей точке», как оказалось, не дает военнослужащим права считаться «ветеранами боевых действий». По крайней мере, такой вывод делает и комиссия Центрального военного округа по рассмотрению обращений для оформления и выдачи удостоверений ветерана боевых действий, и суды, рассматривающие соответствующие административные иски.

Возьмем для примера дело военнослужащего по контракту Н., который с 12 июля по 23 ноября 1995 года находился в составе Коллективных миротворческих сил в республике Таджикистан. Факт нахождения его в составе миротворческих сил подтверждается выписками из приказов командующего КМС, справками ФГКУ «Центральных архив Министерства обороны РФ», копией послужного списка, а также справкой ОК КМС в республике Таджикистан (войсковая часть полевая почта №N). Но комиссия ЦВО потребовала от него для наделения статусом ветерана боевых действий представить «выписки из приказов командира войсковой части, подтверждающие участие в выполнении задач в зоне вооруженного конфликта в республике Таджикистан», либо документы, подтверждающие «полученные в связи с этим ранения, контузии или увечья, либо реализованный наградной материал».

Сам по себе факт нахождения Н. в 1995 году в условиях чрезвычайного положения и при вооруженном конфликте на территории республики Таджикистан не означает его фактического участия в выполнении задач «по охране конституционных прав граждан, восстановлению мира, поддержанию правопорядка, обороне таджикско-афганской границы, стабилизации обстановки, охране и обороне важных государственных объектов в условиях чрезвычайного положения и при вооруженном конфликте» и не является безусловным основанием для признания его ветераном боевых действий и для выдачи удостоверения ветерана боевых действий.

Как подтвердить участие? Представить приказы командиров о выполнении указанных задач – пусть даже не участия в боевых действиях, а, например, обороне таджикско-афганской границы. В караул на границу ходил? Ходил. А где это записано? Кто может подтвердить?

В 2017 году в Пензенской области, по меньше мере, двое военнослужащих, входивших в состав Коллективных миротворческих сил в республике Таджикистан в «горячую пору» в суде пытались оспорить отказ комиссии ЦВО признать их ветеранами боевых действий. А сколькие получив отказ, махнули на это рукой?

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Анатолий КОЛОМЫЦЕВ

Точечная застройка по-российски: поставить перед фактом

 

Сегодня одной из наиболее болезненных проблем для жителей отечественных городов стала, безусловно, точечная застройка. Недовольство людей понять несложно: пользы они от точечной застройки – что совершенно естественно – не видят никакой, кроме как пользы для застройщика. А вот вреда – много: тихие, уютные дворы и скверы превращаются в строительные площадки, где потом вырастают многоэтажные «свечки» или громадные, застящие свет, бетонные кубы и параллелепипеды торговых центров, обращенные, к тому же, тыльной стороной к окнам уже стоящего дома. А что такое задний двор крупного торгового центра, объяснять, думаю, нет нужды.

И любоваться таким «великолепием» в режиме он-лайн охотников найдется, думаю, немного.
Выражаясь высокопарно, для точечной застройки нет ничего святого, кроме финансового интереса застройщика или теми, кто за ним стоит. Мало того, что этот наглый новострой бесцеремонно вламывается в скверы и дворы, уничтожая зеленые насаждения, портя жизнь тысячам людей, он еще и безвозвратно уродует весь облик городов, превращая их в однотипные, безликие, утыканные безвкусными махинами «места для компактного проживания».

Между тем, не так все однозначно. Международная практика показывает, что при грамотном исполнении точечная застройка может сделать город даже более удобным для жизни и сэкономить городские ресурсы. Но – повторяю – лишь при грамотном исполнении. Крупнейшие мегаполисы мира выбирают точечную застройку в качестве приоритета пространственного развития. Давайте еще раз освежим в памяти сам термин «точечная застройка». Точечная она потому, что предполагает строительство на пустых участках в сложившихся кварталах или же повышение этажности, пристройку блока к существующим зданиям.

Такая застройка предполагает наличие однозначных, установленных городской администрацией правил, которые накладывают ограничения на параметры уплотнения. В результате, новое здание не нарушает сложившуюся среду района или двора: имеет соразмерный другим строениям масштаб и внешне вписывается в контекст. Это, скажем так, пример грамотной точечной застройки, не имеющей, к великому сожалению, ничего общего со сложившейся практикой российского «уплотнения», которую, иначе как порочной, и не назовешь. Когда на месте вчерашней детской площадки или зеленой зоны вырастает какая-нибудь уродливая башня, не то что не вписывающаяся в существующий ландшафт, но уродующая его до безобразия.

Опыт развитых стран свидетельствует о более бережном отношении к созданному капиталу и сформировавшимся районам, потому городское развитие в значительной мере обеспечивается за счет уплотнения. Например, в Оттаве (Канада) уплотняются районы, застраивавшиеся после второй мировой войны. Правила регулируют минимальный размер земельного участка, размер и высоту планируемых к возведению строений, требования к фасадам, параметры парковок, дворов, участков озеленения и открытых пространств. Уплотнение, произведенное в соответствии с такими правилами, позволяет совместить в одном месте жилье, деловые и торговые функции, более эффективно использовать общественный транспорт и, вообще, существующую социальную инфраструктуру. Самое же главное, что такая грамотно спланированная застройка не нарушает интересы проживающих в этих районах людей, и даже создает дополнительные удобства.

Однако подавляющее большинство людей все же не приходят в восторг от строительства у них под окнами. Поэтому, дабы избежать массового недовольства со стороны горожан, в развитых странах подобное строительство обязательно сопровождается публичным обсуждением – даже не самого факта застройки – а правил уплотнения! В той же, упоминаемой уже Оттаве, процесс такого обсуждения занял – внимание! – более четырех лет! Да, срок, конечно, немалый, зато были учтены все мнения.

Для нас это – фантастика, смехотворный бред, несусветная чушь и так далее. Какие еще обсуждения??? Что обсуждать, а, главное, с кем? Правила землепользования и застройки? Подумаешь, велика важность! Их положения всегда можно пересмотреть в интересах застройщика (или тех, кто ему покровительствует), или, вообще, проигнорировать. Поэтому у нас точечная застройка – предмет необсуждаемый (во всяком случае, с жителями близлежащих домов). Конечно, точечная застройка очень удобна тем, что все коммуникации, включая электричество, газ, водоснабжение, канализацию, уже подведены. Остается только подключить к ним построенный дом или торговый центр. Но в том-то и заключается проблема точечной застройки, что существующие сети могут не справиться с возросшей в разы нагрузкой. А это прямой путь к перебоям с электричеством и прорывам труб. Что уж говорить о том, что точечная застройка пагубно влияет на экологию пространства.

Я допускаю, что эти соображения малоинтересны для застройщиков, зарабатывающих миллионы на точечном строительстве. Это их бизнес, и если совесть позволяет им не задумываться о том, в каких условиях будут жить люди в результате их деятельности, тут уж, как говорится, ничего не поделаешь. Но я не могу допустить, чтобы эти соображения были малоинтересны городскому руководству, которое как раз и призвано планировать и организовывать строительство так, чтобы всем было удобно и комфортно жить. Чтобы были и детский садик, и школа, и поликлиника, и сквер для отдыха. Я, конечно, понимаю – мы не в Канаде, чтобы четыре года кряду обсуждать правила точечной застройки. Но и совсем-то уж игнорировать мнения горожан тоже не годится!

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Вячеслав КАРПОВ

Гражданская война

 

Кроваво приживалась в России советская власть, хотя сами Советы стали декоративными уже через 10 дней после революции. Cейчас многие спорят, что же это было: переворот или, все-таки, революция? На мой взгляд, если бы это был переворот, неважно кем инспирированный, то, конечно, победили бы белые. А уж если победили большевики, за которыми пошел простой народ, то уж, образно говоря, – против лома нет приема и, конечно, это была Великая народная революция, которая сразу же переросла в кровавую Гражданскую войну, начавшуюся формально ровно 100 лет назад.
В любой войне всегда есть две воюющие стороны. В отношении народа, я думаю, не скажешь образнее, чем генерал Антон Деникин: «Армия представляет из себя плоть от плоти и кровь от крови русского народа. А этот народ в течение многих веков того режима, который не давал ему ни просвещения, ни свободного политического и социального развития – не сумел воспитать в себе чувства государственности, и не мог создать лучшего демократического правительства, чем то, которое говорило от его имени в дни революции…».

А наш земляк, пензенский дворянин, писатель Роман Гуль, офицер корпуса генерала Лавра Корнилова писал в своей книге «Ледяной поход» («ледяным» назвал поход Корнилова другой генерал – Марков – в публичной лекции в Новочеркасске), что он не хотел остаться в Добровольческой армии по политическим и душевным мотивам – «К белым народ не хотел идти: господа. Здесь сказался один из самых больших грехов старой России: ее сословность. И связанный с ней страшный разрыв между интеллигенцией и народом… мужик не верил. В этом была беда и мужика, и всей России». «Это значило, что я должен убивать неких неизвестных мне, но тоже русских людей, в большинстве крестьян, рабочих. И я почувствовал, что убить русского человека мне трудно. Не могу. Да и за что? У меня же нет с ним никаких счетов. За что же я буду вразумлять его пулями?»

В советской историографии бытовало странное мнение, будто офицеры Добровольческой армии по своему происхождению и имущественному положению были исключительно дворянами-помещиками и капиталистами-буржуями. А вот сведения из послужных списков 71 генерала и офицера виднейших деятелей Добровольческой армии: 64 человека (90%) никакого недвижимого имущества, родового или благоприобретенного, не имели вообще. А.И. Деникин – сын майора, его отец вышел из крепостных крестьян; М.В. Алексеев – сын солдата срочной службы; Л.Г.Корнилов – сын коллежского секретаря. Из 71 офицера – участников «Ледяного похода» – потомственных дворян было всего 15 человек (21?), личных дворян – 27 (39?), а остальные происходили из мещан и крестьян, или были сыновьями мелких чиновников и солдат.

7 января 1918 года на Дону официально получила название Добровольческой армия, которую по призыву атамана Всевеликого Войска Донского генерала Каледина начали формировать генералы Алексеев и Корнилов в городах Ростов и Новочеркасск. Но, по большому счету, армия белых так и не состоялась. В ней как было, так и оставалось около четырех тысяч человек только офицерского состава. «Положение наше безнадежно. Население не только нас не поддерживает, но и настроено к нам враждебно. Сил у нас нет, и сопротивление бессмысленно…Хватит болтать! От болтовни Россия погибла!» – заявил атаман Каледин на заседании правительства Дона. Он застрелился, выйдя в другую комнату, рядом с залом заседаний. На защиту Новочеркасска, столицу Области Войска Донского, вышло всего 147 человек, включая юнкеров и гимназистов. С большими потерями, сдав Дон, армия Корнилова начала «Ледяной поход» на Кубань, который стал легендой Белого движения.

Но Екатеринодар (Краснодар) не взяли, Корнилов погиб, и армия снова вернулась на Дон, уже под командованием генерала Деникина. Согласно порядкам, установленным красными, в Ростове расстреливались все подростки 14–16 лет, записавшиеся в добровольческую армию, а штаб экспедиционного корпуса Петроградского гарнизона под командованием Рудольфа Сиверса, выпустил заявление, по которому все участники Добровольческой армии расстреливались без суда и следствия.

Третьего марта большевики подписали Брестский мирный договор и вышли из Первой мировой войны. Россия потеряла территорию, где проживало 56 миллионов человек. Но дело-то еще и в том, что Россия могла быть и вся оккупирована Германией и ее союзниками Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией, если бы не подписала договор. Кстати, немцы фактически спасли от разгрома Добровольческую армию, введя в мае 1918 года войска в южные области России. Атаман Краснов: «Я требую, чтобы все … смотрели бы на них (германские войска) так же, как на свои части». Только недавно белые кляли Ленина как немецкого шпиона, а вскоре войска Кайзера оказались спасителями Белой гвардии.

По Брестскому Договору Россия обязывалась выплатить Германии 6 миллиардов марок и 500 миллионов золотых рублей. И вот здесь Ленин оказался велик – воевать все-равно уже было некому, до трети солдат дезертировало и побежало домой, чтобы успеть к разделу земли, после выхода ленинского «Декрета о земле». Справедливости ради надо сказать, что те, кому по душе пришлись Столыпинские земельные преобразования, с фронта не побежали, им было, что делать на родной земле и после окончания войны. Мой дед, Георгиевский кавалер, дважды раскулаченный и дважды реабилитированный, обрабатывавший практически силами своей семьи 40 га, в письме из фронтового госпиталя называл Россию Матушкой. А через полгода (вот она, Ленинская прозорливость!) в Германии произошла революция, и большевики спокойно аннулировали кабальный договор.

 

Как ножка от печки спровоцировала мятеж легионеров

 

Недаром Е. Евтушенко написал, что «В Пензе вся история России…». Никто из пензяков и не ожидал, что наш город вляпается в вооруженное противостояние с такой профессиональной военной силой, как часть 50-тысячного корпуса пленных чехов и словаков, сформированного в составе российской армии осенью 1917 года и сражавшегося на стороне России в Первой мировой войне против Германии и Австро-Венгрии. С декабря 1917 года, на основании декрета французского правительства об организации автономной Чехословацкой армии во Франции, чехословацкий корпус в России был формально подчинён французскому командованию и получил указание о необходимости отправки во Францию. Чехословаков боялись все: Германия даже потребовала их заключить в концлагеря.

Да и становилось очевидным, что Антанта желает использовать легионеров для борьбы с советской властью. 18 февраля 1918 г. на юге России началась германо-австрийская интервенция. Корпусу грозила гибель. 26 марта советское правительство заявило о своей готовности оказать содействие эвакуации чехословацких частей через Владивосток, при условии их лояльности и сдачи основной части вооружения в установленных пунктах. Одним из пунктов была назначена Пенза. Совнарком предоставил 60 эшелонов.

26 марта 1918 года в Пензе представители СНК РСФСР, ЧСНС в России и Чехословацкого корпуса подписали соглашение, по которому гарантировалась беспрепятственная отправка чехословацких подразделений из Пензы к Владивостоку: «…Чехословаки продвигаются не как боевые единицы, а как группа свободных граждан, берущих с собой известное количество оружия для своей самозащиты от покушений со стороны контрреволюционеров… Совет народных комиссаров готов оказать им всякое содействие на территории России при условии их честной и искренней лояльности…»

27 марта в приказе по корпусу № 35 определялся порядок использования этого «известного количества оружия»: «В каждом эшелоне оставить для собственной охраны вооружённую роту численностью в 168 человек, включая унтер-офицеров, и один пулемёт, на каждую винтовку 300, на пулемет 1200 зарядов. Все остальные винтовки и пулемёты, все орудия должны быть сданы русскому правительству в руки особой комиссии в Пензе, состоящей из трёх представителей чехословацкого войска и трёх представителей советской власти…». Артиллерийское вооружение, в основном, было передано красногвардейцам ещё при переходе с Украины в Россию. С марта 1918 г. через город один за другим проходили эшелоны с подразделениями чехословацкого корпуса. Уполномоченные губернского Совета принимали от них вооружение, имевшееся сверх установленной нормы, стремились выявить винтовки, пулеметы, гранаты, которые легионеры прятали в укромных местах теплушек.

С февраля по май в Пензе шло формирование 1-го Чехословацкого революционного полка. Около 300 проезжавших чехов и словаков вступили в него. Он насчитывал до 1200 бойцов - чехов, словаков, сербов, венгров, австрийцев, немцев. 16 мая большинство его подразделений, во главе с Ярославом Штромбахом, отправились на подавление антисоветского восстания в Саратовскую губернию. 14 мая на станции Челябинск чугунной ножкой от печки, выброшенной из проходившего эшелона с военнопленными-венграми, был ранен чешский солдат. В ответ чехословаки остановили поезд и подвергли самосуду виновника.

По следам этого инцидента советские власти Челябинска на следующий день арестовали нескольких легионеров. Однако их товарищи силой освободили арестованных, разоружили местный отряд Красной гвардии и разгромили оружейный арсенал, захватив 2800 винтовок и артиллерийскую батарею. В такой атмосфере крайнего возбуждения в Челябинске собрался съезд чехословацких военных делегатов (16—20 мая). Съезд решительно стал на позицию разрыва с большевиками, заподозрив, что их могут выдать Германии и Австро-Венгрии, и постановил прекратить сдачу оружия (к этому моменту оружие ещё не было сдано тремя арьергардными полками в районе Пензы) и двигаться «собственным порядком» на Владивосток.

Фактически мятеж чехословацкого корпуса спровоцировал начало гражданской войны и иностранной интервенции в Россию. 21 мая чехи перехватили телеграмму, посланную за подписью Льва Троцкого, народного комиссара по военным делам, в которой содержался приказ все чехословацкие части немедля расформировать или же вместо отправки во Францию превратить… в трудармию! В ответ чехословаки… решили ехать во Владивосток, вопреки всему, самостоятельно. Существует и другая телеграмма - заведующего оперативным отделом наркомата по военным делам РСФСР Аралова, датированная 23 мая 1918 года и направленная в Пензу: «Немедленно принять срочные меры к задержке, разоружению и расформированию всех частей и эшелонов чехословацкого корпуса как остатка старой регулярной армии».

Троцкий не любил, когда подрывали его авторитет неисполнением его распоряжений. Поэтому 25 мая он издал приказ: любыми доступными способами чехословацкие эшелоны остановить, а любого чехословака, с оружием в руках находящегося в районе магистрали, расстреливать немедленно. Как известно, официальная историография датой начала мятежа называла 26 мая, а это значит, что Троцкий объявил о мятеже на день раньше его начала. Таким образом, именно советская власть первой объявила корпусу войну. И он принял вызов, хотя тем самым, сделался участником сразу четырех войн – войны Антанты с Германией и ее союзниками, гражданской войны с теми чехами, что остались верными Австро-Венгерской монархии, «красными чехами», что передались большевикам, а еще гражданской войны на территории России, и превратился в одного из активных участников всех этих войн.

 

Пенза – 65 часов оккупации легионерами

 

26 мая Минкин (председатель Пензенского Губсовета) докладывал Л. Троцкому: «Пришли к заключению, что не можем выполнить предписание. В Пензе на расстоянии 100 верст находится около 12 000 войск с пулеметами. Впереди нас стоят эшелоны, имеющие на 100 человек 60 винтовок. Арест офицеров неминуемо вызовет выступление, против которого устоять мы не сможем». Троцкий отвечал: «Товарищ, военные приказы отдаются не для обсуждения, а для исполнения. Я передам военному суду всех представителей военного комиссариата, которые будут трусливо уклоняться от исполнения разоружить чехословаков. Нами приняты меры двинуть бронированные поезда. Вы обязаны действовать решительно и немедленно. Больше добавить ничего не могу». Поздним вечером 26 мая 1918 г. в здании Совета на Соборной площади состоялось совещание советских и партийных руководителей Пензенской губернии. Пришли к выводу, что открытое столкновение с чехословаками, ввиду превосходства их сил, может закончиться неудачей. Было решено приложить все усилия, чтобы путем переговоров заставить легионеров сдать оружие.

Корреспондент американской газеты «The New York Times» Карл Аккерман в 1918-19 годах приезжал в Россию и написал книгу «По следам большевиков». В одной из глав он приводит рассказ чешского солдата, принимавшего участие в боях на улицах нашего города.

«27 мая в 3 часа дня к нам на станцию (Рязано-Уральский вокзал, ныне ст. Пенза- III — здесь и далее прим. автора) пришёл товарищ Кураев (председатель Совета губернских комиссаров), пожелавший выступить перед солдатами. В своей речи Кураев показал всё свое отношение к нам. Никогда раньше в своей жизни я не слышал такой демагогии! Похоже, он думал, что перед ним стадо баранов. Потом выступал товарищ Минкин (председатель губисполкома), речь которого произвела ещё более удручающее впечатление. Он сказал: «Вы воюете за трон царя! Вы не поедете во Францию. На самом деле вас отправят в Африку воевать против чернокожих рабочих и крестьян. Франция просто использует вас, но ничего не даст взамен. Вас продали американским миллионерам. Вы — козлиное мясо!» Некоторые из нас смеялись, другие кричали: «Убирайся, мошенник. Наше положение становилось критическим. Мы решили захватить Пензу, но не стали приступать к делу немедленно. Возможно, в этом проявился добрый дух нашей нации. Нам не хотелось воевать с русскими, хотя атака на город в тот момент не принесла бы столько жертв, сколько их оказалось впоследствии. Мы оставались верны нашей традиции поднимать свой меч лишь в ответ на агрессию. Тем не менее, влияние большевиков чувствовалось повсюду, и уехать из Пензы можно было только свергнув их власть…».

Проходившие весь день 27 мая переговоры результата не дали. Легионеры разоружаться не пожелали. Более того, вечером того же дня предъявили Совету ультиматум, требуя отказа от разоружения, обеспечения эшелонов паровозами и отвода из Пензы 1-го Чехословацкого революционного полка. Срок ультиматума – сутки. Эти требования Пензенский Совет отклонил. Был создан штаб так называемой пензенской группы легионеров. Возглавил группу поручик Станислав Чечек. В самой Пензе на станции Рязано-Уральской железной дороги в эшелонах находились 1-й полк Яна Гуса (2800 штыков), техническая рота (150), 1-я артиллерийская бригада без орудий (200) и различные мелкие команды (до 100 штыков).

Несмотря на достигнутый численный перевес, командование пензенской группы не решалось на штурм Пензы до подхода эшелонов 1-го запасного полка, хотя общее выступление корпуса уже началось. Легионеры очень хорошо знали расстановку сил. Вместе с прибывшими из Рузаевки, Симбирска, Аткарска и других мест подкреплениями у защитников Пензы едва набиралось 2 тыс. бойцов. Большинство защитников города не имело военной подготовки, не было у них ни достаточного количества командного состава, ни опытных пулеметчиков. В артиллерийской батарее 1-го Чехословацкого революционного полка (48 бойцов, командир Йозеф Поспишил) было 7 легких орудий и 2 тыс. шрапнельных снарядов.

Еще 18 мая Й. Поспишил докладывал, что батарея нуждается в опытном инструкторе-артиллеристе. Чехословаки же представляли собой регулярные части, руководимые кадровыми офицерами. Пенза была объявлена на осадном положении 28 мая с 12 часов. Были отрыты окопы на Поповой (Боевой) горе, Лекарской, Дворянской, Московской улицах и у Тамбовской заставы. Отряды красной гвардии сосредоточены у Красного, Татарского и Казанского мостов, у артиллерийских казарм, лесопильного завода и в Пушкинском сквере. 3 орудия установлены у Скобелевских казарм, 2 — на Соборной площади, 2 — у бывшей Губернской Земской Управы.

Бой за город можно разделить на два последовательных этапа. 28 мая на станцию Пензы, где стоял чешский эшелон, подошел красноармейский отряд, командир которого потребовал у начальника эшелона сдать оружие. В ответ легионеры открыли огонь, уложив на месте несколько десятков красных бойцов. Преследуемые легионерами, красноармейцы устремились назад, в город. Появление легионеров на улицах Пензы послужило сигналом к восстанию населения, которому чехословаки раздали отобранные у сдавшихся красноармейцев винтовки. Завязались уличные бои. Сильное сопротивление оказали латышские стрелки. Только 31 мая, потеряв больше половины убитыми, латышские отряды отступили за город.

Сражение по всему городу продолжалось, не затихая ни на минуту, почти двое суток.. 28 мая легионеры проводили разведку боем, пытались захватить водные переправы и господствующие высоты, а если повезет, нанести советским войскам поражение малыми силами. 29 мая чехословаки, используя достижения предыдущего дня, ввели крупные силы, окружили город и захватили его. К обеду следующего дня город был полностью захвачен. 65 часов легионеры были в Пензе. Одной из главных причин быстрого падения Пензы было и то, что 28 мая легионеры захватили 3 броневика: «Грозный», «Адский» и «Остин» вместе с охраной из китайцев, присланных на помощь красной гвардии. Броневики своим огнем подавили пулеметные точки защитников, в том числе и на колокольне главного храма города.

На улицах повсюду лежали жертвы этого столкновения - это были и красноармейцы и сами чехи из числа легионеров и те чехи, что уже успели записаться в коммунистическую ячейку и воевавшие на стороне советов и, самое прискорбное, что на тротуарах и мостовых было много убитых мирных горожан, скошенных шальными пулями. Трофеями чехословаков стало значительное количество оружия и боеприпасов и 1500 пленных красноармейцев, большинство из которых они отпустили по домам. После победы легионеры безжалостно расправились с бойцами 1-го Чехословацкого революционного полка. Попавшие в плен бывшие однополчане и земляки, были избиты и расстреляны. Остальных пленных в количестве 200-300 человек отвели на 40-й разъезд (ныне станция Пенза-3) и заперли в подсобных помещениях железной дороги.
Окончание в следующем номере.

 

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Вячеслав КАРПОВ

 

Начало №2 (288)
Сразу после разгона Учредительного Собрания 6 января 1918-го большевики продолжили аресты депутатов Учредительного Собрания: 9 января в депутатском общежитии большевики арестовали свыше 20 депутатов Учредительного собрания, 10 января последовала следующая волна арестов. Общее количество арестованных большевиками членов Учредительного собрания неизвестно историкам до сих пор.

На подведение итогов голосования отвели две недели – с 14 по 28 ноября1917 года. В выборах участвовало 44 политические партии, проголосовало 50 млн. человек. Всеобщего избирательного права еще нигде, кроме России, не было. Среди депутатов были представители трех десятков народов. Официальный результат выборов: мандаты депутатов получили 370 эсеров, 175 большевиков, 40 левых эсеров, 16 меньшевиков, 17 кадетов, 2 народных социалиста, 80 представителей национальных партий. (Общество проголосовало за популизм социалистических партий, обещали крестьянам землю, которые и обеспечили явку около 65%). Партия Ленина получила 175 мандатов из 707.

Ну а то, что то же крестьянство равнодушно проигнорировало, спустя 2 месяца, разгон Собрания, то это наша давняя болезнь – что начальство наверху делает, то и правильно. Все-таки, наверное, прав был Антон Деникин, говоря о том, что сначала надо дать народу грамоту и облик человеческий, а потом уже смотреть за кем он пойдет. В августе 1917 года большевики считали Учредительное собрание «подлинно народным представительством», но пока шли первые в России демократические выборы, большевики уже взяли власть, и Учредительное собрание им как-то стало ни к чему. Собирайтесь товарищи и признавайте Советскую власть, а если нет…

Хотя и у большевиков полного согласия в вопросах Учредительного собрания не было. Ленин был за разгон Собрания, а часть большевиков – Троцкий, Каменев, Зиновьев, Милютин за организацию большой фракции при вхождении в правительство. Большевики считали Учредительное собрание главным своим соперником в борьбе за власть. Сразу после выборов Ленин предупредил, что Учредительное собрание «обречет себя на политическую смерть», если выступит против Советской власти. Ленин использовал ожесточенную борьбу внутри партии эсеров и заключил политический блок с левыми эсерами (бывшими в боях за свержение Временного правительства и исключенными из партии эсеров). И разгон Учредительного собрания – это решение не только большевиков, но и левых эсеров.

Несмотря на расхождения с ними по вопросам многопартийности и диктатуры пролетариата, сепаратного мира, свободы печати, большевики получили необходимую им поддержку, чтобы удержаться у власти. ЦК эсеров, уверовав в безусловный престиж и неуязвимость Учредительного собрания, не предпринял реальных шагов для его защиты. Хотя ими был созданы Комитет защиты Учредительного собрания (один из руководителей пензяк Авксентьев Н.Д.) и военная комиссия. Cиловой расклад был примерно такой. Под влиянием эсеров элитные полки: Семеновский, Преображенский и Броневой дивизион, но их подвела уверенность в том, что народ постепенно сам изживет большевизм. Большевики контролировали Балтийский флот и Кронштадских моряков. Еще 23 декабря 1917 года большевики ввели в Петрограде военное положение, но, несмотря на это, в защиту Собрания на улицы вышло около 100 тысяч человек.

 

Последний шанс эволюционного развитии

 

Заседание Учредительного Собрания было поначалу назначено на 28 ноября. В этот день около 40 делегатам не без труда удалось пробраться через выставленную большевиками охрану в Таврический Дворец, где они приняли решение отложить официальное открытие Собрания до прибытия достаточного числа депутатов, и до того приходить каждый день в Таврический Дворец. В тот же вечер большевики приступили к арестам делегатов. Сначала это были кадеты, но уже вскоре настала очередь и эсеров: был арестован В.Н. Филипповский. Согласно ЦК П.С.-Р., большевистский главнокомандующий В.Н. Крыленко в своем приказе по армии заявил: «Пусть не дрогнет ваша рука, если придется поднять ее на депутатов».

В начале декабря по приказу Совета Народных Комиссаров Таврический Дворец был очищен и временно опечатан. В ответ на это эсеры призвали население поддерживать Учредительное Собрание. 109 депутатов с.-р. писали в письме, опубликованном 9 декабря в партийной газете «Дело Народа»: «Мы призываем народ всеми мерами и способами поддерживать своих избранников. Мы зовем всех к борьбе с новыми насильниками над народной волей... Будьте готовы все по зову Учредительного Собрания дружно стать на его защиту». Но 12 декабря ЦК принял решение отказаться от террора в борьбе с большевиками, созыв Учредительного Собрания не форсировать и дождаться благоприятного момента. На выборах победили социалисты-революционеры, и в соответствии с демократическими процедурами, большевики были обязаны передать власть именно им. И другой путь, который Ленин выбрал – удержание власти силой путем массовых репрессий (классовый террор). 5 (18 н.с.) января 1918 года на Учредительное собрание в Таврический дворец прибыло 463 депутата из более чем 700.

Председателем собрания избран эсер В.М. Чернов – 244 депутата проголосовали за него, а за левоэсеровского лидера М.А. Спиридонову проголосовали 153 большевика и левых эсеров. Всероссийское учредительное собрание и законное правительство приступили бы к построению демократического политического порядка в России. Чернов предупреждал, что социализм «не есть скороспелое приближение к равенству и нищете, не есть азартные и рискованные опыты на почве общего упадка, лишь ускоряющие разложение и разруху…»

26 ноября 1917-го Ленин подписал декрет «К открытию Учредительного собрания», согласно которому открыть его мог только уполномоченный правительства при наличии кворума в 400 депутатов. 5 января в зале заседаний Учредительного собрания присутствовало от 407 до 410 депутатов (определённый Лениным «кворум» в 400 депутатов поначалу был, но после ухода большевиков и левых эсеров его, естественно, не стало), но ещё 27 декабря 1917-го (за 9 дней до начала работы Учредительного собрания) в Петрограде уже зарегистрировалось 495 депутатов Учредительного собрания. Исходя из того, что большевики начали аресты депутатов Учредительного собрания ещё до его открытия, мы можем сделать предположение, что к открытию работы Учредительного собрания 5 января 1918-го, большевиками было арестовано 495-410=85 депутатов Учредительного собрания из числа тех, кто зарегистрировался в Петрограде до 27 декабря.

Всего по данным на 5 января 1918 года было избрано 767 депутатов Учредительного собрания. Количество депутатов-большевиков –180 человек, количество депутатов-левых эсеров – от 30 до 40 человек, количество поставленных вне закона (и потому не могших присутствовать на заседании) депутатов-кадетов – 15 человек, количество «украинских» депутатов, отказавшихся приехать в Петроград и пославших туда «на пробу» небольшую группу в количестве 10 депутатов – 90 человек. Таким образом, теоретически 6 января 2018 года на заседание Учредительного Собрания могло прийти 440 депутатов, то есть, даже обозначенный Лениным «кворум» было преодолеть вполне возможно.

В Таврическом дворце решалась судьба России. В этот исторический момент гражданскую войну еще можно было предотвратить. Временное правительство потому и называлось временным, что существовало только до созыва Учредительного собрания. 11 марта 1917 года министры Временного правительства приняли присягу – «Обещаюсь и клянусь пред Всемогущим Богом и своей совестью служить верою и правдою народу Державы Российской… Клянусь принять все меры для созыва… Учредительного собрания, передать в руки его полноту власти… В исполнении сей моей клятвы да поможет мне Бог».

Cам дворец окружили вооруженные матросы – 200 человек с крейсера «Аврора» и броненосца «Республика» под командованием анархиста Анатолия Викторского (Железняка), которых вызвал в Петроград Нарком по морским делам Павел Дыбенко, и латышские стрелки из доставленного в город, по распоряжению Ленина, полка. Ленин в правительственной ложе «волновался и был мертвенно-бледен, так бледен, как никогда…» (по описанию Владимира Бонч-Бруевича). Яков Свердлов огласил «Декларацию прав трудящего и эксплуатируемого народа».

Признать Советскую власть депутаты не спешили. Федор Раскольников от имени фракции большевиков заявил, что они покидают Учредительное собрание. Ленин уехал вечером и распорядился всех желающих выпускать, но никого обратно не впускать. В 4 утра 6 января 1918 года Павел Дыбенко, сам депутат, приказал Железняку закрыть заседание. Ну а дальше – «Караул устал!», интересно, что в это время депутаты принимали закон о земле:… «Все находящиеся в пределах Российской республики земли со своими недрами, лесами и водами составляют народное достояние». Эсеры, которых в парламенте было большинство, так и не поняли, что для защиты парламента, избранного народо, и в мирной жизни нужна была сила. Ну а из Учредительного собрания Cоветы и съезды постепенно превратились в декоративное оформление одной партии, которое сегодняшнее старшее поколение наблюдало на протяжении всей своей жизни. Да и какое значение имели решения Советов, если даже Нарком просвещения А.В. Луначарский, в честь которого в Пензе назван драмтеат, констатировал: «Законы Конституции не распространяютя на ЦК».

9 января был опубликован декрет ВЦИК о роспуске Учредительного собрания… Каковы же для России последствия разгона Учредительного собрания? Главное, что была пройдена точка не возврата – большевики вполне могли пойти на создание коалиционного правительства и использовать шанс на эволюционное и демократическое развитие страны. Выбранные ими силовые методы привели к разгоранию гражданской войны. Cледующие друг за другом большевистские перевороты 25–26 октября 1917 года и 5–6 января 1918 года, надолго покончили в России с демократией. Знаменательно, что Российская социал-демократическая партия (большевиков) в марте 1918 года на 7 съезде сменила название и стала Российской коммунистической партией (большевиков).

 

Кровавая пятница 5 (18) января 1918 года

 

Разумеется, всем известна дата 9 (22) января 1905 года – так называемого кровавого воскресенья. Мало кому известно, что есть ещё и кровавая пятница 5 (18) января 1918 года.
5 января 1918 года — по приказу большевиков расстреляна мирная демонстрация в защиту Учредительного Собрания, прошедшая в Петрограде. Вместе с тыловыми частями латышских стрелков и Литовского лейб-гвардии полка большевики окружили подступы к Таврическому дворцу. Сторонники Собрания ответили демонстрациями поддержки; по разным данным, в манифестациях участвовало от 10 до 100 тысяч человек. Сторонники Собрания не решились применить оружие в защиту своих интересов; по ехидному выражению Троцкого, они пришли в Таврический дворец со свечами на случай, если большевики отключат свет, и с бутербродами на случай, если лишат продовольствия, но винтовок с собой они не взяли.

5 января 1918 г. в составе колонн демонстрантов рабочие, служащие, интеллигенция двинулись к Таврическому и были расстреляны из пулеметов. Разгоном демонстрации руководил специальный штаб во главе с В.И. Лениным, Я.М. Свердловым, Н.И. Подвойским, М.С. Урицким, В.Д. Бонч-Бруевичем. Демонстрацию сопровождали эсеровские дружинники, не оказавшие серьезного сопротивления красногвардейцам.

По официальным данным (Известия ВЦИК, 6 января 1918 г.), убит 21 человек, раненых – сотни.
9 (22) января произошел расстрел демонстрации в поддержку Учредительного собрания в Москве. По официальным данным (Известия ВЦИК. 1918. 11 янв.), число убитых – более 50, раненых – более 200 человек.

«Новая социальная газета», №4, 1 февраля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.