Алексей СУЗЮМОВ, Вячеслав КАРПОВ
Их было четверо на Северном Полюсе: И.Д. Папанин, о котором мы уже подробно рассказали в предыдущих номерах газеты, и его молодые спутники – «папанинцы», как в скором времени их будет называть вся страна: геофизик Е.К. Федоров, морской биолог-океанолог П.П. Ширшов и известный коротковолновик, радист Э.Т. Кренкель. Все в разных обстоятельствах уже проявили смелость при работе в Арктике, а после знаменитого дрейфа на льдине в Северном Ледовитом океане (1937–1938 гг.) стали Героями Советского Союза. Все были назначены на высокие государственные должности, а после войны вслед за самим Папаниным сняты со своих постов, но не репрессированы. «Папанинцы стали слишком заметны» – сказал по этому случаю Сталин.
Евгений Константинович Федоров
Итак, начнем с геофизика Е.К. Федорова. Он родился 28 марта (10 апреля) 1910 в г. Бендеры Бессарабской губернии (ныне этот район входит в состав Приднестровской Молдавской Республики) в семье офицера Русской императорской армии. В годы Гражданской войны тот перешёл на сторону Красной Армии и после войны оставался на военной службе. Его сын Евгений в 1932 году окончил Ленинградский государственный университет, и с этого времени почти на десятилетие связал свою судьбу с Арктикой. В1932–1936 гг., как научный сотрудник-магнитолог, работал на полярных станциях в бухте Тихая на Земле Франца-Иосифа и на мысе Челюскин. В обоих случаях его непосредственным начальником был Папанин. Федоров проявил себя прекрасным специалистом и надежным товарищем, поэтому Папанин в 1937 году предложил его в состав участников первой дрейфующей станции “Северный полюс”.
В ходе дрейфа, продолжавшегося 274 дня, Федоров впервые в мире выполнил в Центральной Арктике большой объем систематических геофизических (магнитных и гравиметрических), метеорологических и астрономических наблюдений, за что ему была присвоена ученая степень доктора географических наук. Гравиметрические измерения, в целом, отражали рельеф дна Северного Ледовитого океана, до тех пор практически не известный. А магнитные, в первую очередь, фиксировали возмущения магнитосферы Земли, а в спокойные периоды определяли направление на магнитный полюс, что было важно для целей навигации – на судах тогда использовали магнитный компас, синяя стрелка которого показывала не на географический, а на магнитный полюс Земли. Вот и нужно было определить, где же он находится по отношению к Полюсу Земли.
В 1939-м Федоров возглавил Гидрометеослужбу СССР, провел там серьезную реорганизацию, расширил сеть метеостанций, ввел новые методы наблюдений и обработки данных. Во время войны был назначен еще и Главным метеорологом Красной Армии – стал генерал-майором, потом генерал-лейтенантом. Действовал активно, особенно, что касается обеспечения метеопрогнозами авиационных частей. В 1947 году по указанию Сталина судом чести был разжалован из генералов в рядовые и отстранен от руководства Гидрометеослужбой по надуманному обвинению в том, что он, принимая в порядке обмена опытом делегацию американских метеорологов, якобы, допустил «политическую близорукость и разглашение государственной тайны». К американцам, в порядке обмена, «ушла» некоторая информация о погоде, да и принимали их наши ученые неформально – как союзников, а не врагов. Но у Сталина было другое мнение. После этого Федоров уехал на Кавказ, где стал руководителем маленькой высокогорной метеостанции на Эльбрусе, которую он постепенно превратил в сеть кавказских станций.
После смерти Сталина Федорову вернули все награды, научные степени и звания. В 1956 году он организовал Институт прикладной геофизики, который возглавлял до 1968 года, а затем с 1974 года и до конца своих дней (1981). В 1960 году был избран академиком. Круг его научных интересов охватывал изучение погоды и климата, водных ресурсов, исследование морей и океанов, ионосферы, магнитного поля и радиационных поясов Земли, и другие проблемы, связанные с земными и околоземными геофизическими процессами. Разумеется, он активно сотрудничал в научной подготовке всех космических полетов.
В 1959–1962 гг. он был Главным учёным секретарем Академии наук (должность административная, связанная с планированием научных работ, финансами, организацией внутренней жизни Академии и, в особенности, с надзором за исполнением правительственных заданий). В 1962 году был вновь назначен начальником Гидрометеослужбы СССР, сразу же начав её реорганизацию. Прежде всего, он занялся изменением системы наблюдений, чтобы сделать ее доступной для потребителей гидрометеорологической информации. Сеть наблюдений пополнилась радиолокаторами, самолетами-лабораториями, автоматическими метеорологическими станциями и метеоспутниками – была создана спутниковая система наблюдения над погодой и климатом «Метеор».
Еще один крупный поворот в судьбе Федорова произошел в 1974 году – он был обвинен брежневским Политбюро в неурожае зерновых и срыве заготовок из-за якобы «неправильного предсказания погоды», был отстранен от должности начальника Гидрометеослужбы и вновь вернулся в свой институт прикладной геофизики.
Один из авторов предлагаемого вашему вниманию материала присутствовал при эмоциональной встрече Папанина и Федорова. Начальник Отдела морских экспедиционных работ Президиума Академии наук И.Д. Папанин, человек невысокого роста и весьма плотного телосложения, стоял в своей приемной. Как всегда в таких случаях, вокруг него собралось несколько человек послушать папанинские байки, до которых он был весьма охоч. Вдруг распахнулась дверь, и в приемную буквально влетел Федоров. Он бросился на грудь Папанина: «Ваня, они меня обвинили во всем и сняли с работы!» – буквально зарыдал Федоров. Папанин быстро увел его в свой кабинет. Вот так, надолго – можно сказать, навсегда – сложилась их дружба, спаянная Арктикой.
Постепенно Федоров становился не только научной, но и политической фигурой. С 1965 г. он – заместитель председателя Советского комитета защиты мира, в 1979–1981 гг. – председатель этого комитета, в 1970–1976 гг. – член Президиума Всемирного Совета Мира. Шесть раз удостаивался высшей советской награды – ордена Ленина.
Национальные комитеты защиты мира были созданы после 2-й Мировой войны во многих странах, и не только тяготевших к советскому лагерю. А Всемирный Совет Мира (ВСМ), как центральный орган, был создан в 1950 г. по предложению французского физика-ядерщика и общественного деятеля Фредерика Жолио-Кюри, который еще в 1935 году вместе со своей женой Ирэн стали лауреатами Нобелевской премии по химии. Кстати, Ирэн была старшей дочерью знаменитых исследователей радиоактивности Марии Складовской-Кюри, первой дважды лауреата Нобелевской премии, и Пьера Кюри, тоже лауреата этой премии. ВСМ отражал левые взгляды в международном сообществе, боролся против идеи войны для достижения целей, за ядерное разоружение, против локальных войн – например, американо-вьетнамской, разоблачал американский империализм и т.д. В 1989 году стало известно, что на 90% он финансировался СССР, но его руководителями всегда были западные, азиатские и латиноамериканские интеллектуалы – ученые, писатели, общественные и политические деятели.
Был в жизни Федорова и такой эпизод. В 1980 году он поддержал высылку в закрытый город Горький (теперь Нижний Новгород) академика Сахарова – «отца» водородной бомбы, ставшего впоследствии активным критиком советской власти. Близкие друзья Евгения Константиновича говорили, что Федоров, не вникая, подмахнул коллективное письмо, о чем впоследствии сожалел. Советская пропаганда тут же раструбила об этом на весь мир. Но мог ли он отказаться? После нервного стресса у Федорова значительно ухудшилось здоровье. Вскоре он ушел из жизни, это случилось 30 декабря 1981 года.
Именем Фёдорова названо научно-исследовательское судно Роскомгидромета. Его имя носят мыс и группа островов в Карском море, горная вершина на Кавказе, улицы в ряде городов, Институт прикладной геофизики в Москве, полярная станция на мысе Челюскин.
Если кто-то не знает или не помнит, то в брежневском СССР (т.е. в период с 1964 по 1982 гг.) было два критика советского строя, с которыми руководство страной не могло справиться. Одним был писатель А.И. Солженицын, другим – академик А.Д. Сахаров, крупнейший физик, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат многих премий, в том числе и Нобелевской премии мира (1975 г.). Еще с конца 1950-х годов он, осознав разорительность гонки вооружений и опасность размахивания «ядерной дубинкой» как со стороны СССР, так и со стороны США, начал активно выступать за запрещение ядерного оружия, за интеллектуальную свободу, за всемирную отмену смертной казни, против советских психушек, куда определяли диссидентов «для исправления», за установление партнерских отношений с США и применение в отношении друг друга нравственных критериев. Был отстранен от ядерных проектов, все больше критиковал руководство СССР, открыто протестовал против ввода войск в Чехословакию (1968) и в Афганистан (1979). Постепенно Сахаров стал интеллектуальным лидером советской интеллигенции и, в конце концов, в 1980 году был выслан в закрытый город Горький и лишен всех наград и званий, кроме звания академика. По уставу АН СССР, этого звания нельзя лишиться – оно пожизненное. Однако Брежнев вызвал к себе руководство Академии наук и спросил, можно ли Сахарова, все-таки, лишить этого звания, и был ли в мире подобный прецедент. В ответ прозвучало – да, был прецедент, Гитлер лишил звания Эйнштейна. После такого ответа вопрос Генсека КПСС был снят. Вернул Сахарова в Москву М.С. Горбачев в 1986 году.
Подписывая коллективное письмо о высылке Сахарова, которое привело к запрету ему общаться с коллегами-учеными и правозащитными деятелями (Сахаров с женой жили в небольшой квартире без телефона и находились под постоянным наблюдением «органов»), кто-то, возможно, делал это искренне, считая, что Сахаров своей правозащитной деятельностью «мешает» стране. Мы не знаем потаенных мыслей Федорова, но он, прошедший «огонь, воду и медные трубы» сталинской, хрущевской и брежневской эпох, наверняка, лучше многих видел «загнивание» системы и не мог без последствий для себя «поднять руку» на «совесть нации», как тогда многие называли Сахарова: тот вслух говорил то, о чем многие едва осмеливались думать. Это решение в итоге, как уже говорилось, стоило ему жизни.
Сахаров, конечно, был идеалист. Но он был не один такой – многие западные интеллектуалы задавались такими же вопросами, только их за это не ссылали под надзор полиции и «органов» и не лишали контактов с внешним миром.
Петр Петрович Ширшов
Пожалуй, наиболее трагичной оказалась судьба океанолога П.П. Ширшова (12 (25) декабря 1905, Екатеринослав – 17 февраля 1953 г., Москва). Ширшов учился на биологическом факультете Екатеринославского, затем Одесского института народного образования, который закончил в 1929 году и где защитил кандидатскую диссертацию. В 1930 году возглавил ботаническую экспедицию АН СССР на Кольский полуостров. В 1931 году под его руководством на Новой Земле проводились исследования, в результате которых он составил подробную карту прибрежной растительности. В 1930 году его приняли на работу во Всесоюзный арктический институт Главсевморпути. В 1931–1932 годах он участвовал еще в одной экспедиции на Новую Землю, затем – на Землю Франца-Иосифа, в экспедиции на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков» (1932), в трагическом плавании на пароходе «Челюскин» (1933–1934), работал в Арктике на ледоколе «Красин» (1936). Он был закален Арктикой, и поэтому Папанин предложил его в состав экспедиции на дрейфующей станции «Северный полюс» (1937–1938).
Каждая из этих полярных эпопей была значительной. Так, ледокольный пароход «Сибиряков» впервые прошел Северный морской путь за одну летнюю навигацию. Правда, под самый конец, в Восточно-Сибирском море его затерли льды, судно потеряло винт и часть гребного вала, но моряки быстро сшили из пустых мешков из-под угля паруса, и судну удалось пробиться к свободной воде. Там его взяли на буксир и отвели во Владивосток.
Хуже обстояло дело с ледовым походом грузо-пассажирского парохода «Челюскин». Его нужно было бы назвать преступной авантюрой, если бы не мужество вовлеченных в этот поход людей. Судно было построено на верфях Копенгагена и в 1933 году передано СССР. Сначала оно отправилось в Ленинград, затем вернулось в Данию для исправления некоторых недоделок. Там первый капитан этого парохода попросту сбежал – он не верил в способность судна преодолеть арктические льды: ледокольное усиление считал слабым, а широкий корпус – непригодным к плаванию во льдах. В свой трагический рейс из Мурманска во Владивосток пароход по арктическим меркам отправился слишком поздно – 2 августа. Командовать судном был назначен лучший полярный капитан В.И. Воронин – будучи из семьи рыбаков-поморов, коренных жителей Севера, он всю жизнь плавал во льдах и знал их нрав. Воронин не хотел принимать судно, но выхода не было: это было правительственное задание, согласно которому нужно было повторить и закрепить полууспех сквозного прохода по Севморпути «Сибирякова».
Плавание проходило трудно, «Челюскину» помогал ледокол «Красин», но все-равно 23 сентября судно было остановлено мощными льдами в тех же местах, где в предыдущем году попал в ловушку «Сибиряков». Пять месяцев судно провело в ледовом дрейфе, совсем немного не дошло до Берингова пролива, выход в Тихий океан был близок, но течения понесли его назад, в высокие широты Арктики. 13 февраля 1934 года судно было раздавлено льдами и затонуло. Поскольку его судьба была ясна и капитану В.И. Воронину, и начальнику экспедиции О.Ю. Шмидту, на лед заранее были выгружены стройматериалы, теплая одежда, еда, научное оборудование и т.д. На лед высадилось 104 человека (один погиб вместе с судном). Они образовали «ледовый лагерь Шмидта». В марте все они были вывезены легкими самолетами Полярной авиации на материк.
В связи с челюскинской эпопеей лет 20 назад в СМИ появилась байка о том, что вместе с «Челюскиным» на восток шел такой же пароход «Пижма», который вез на Чукотку заключенных, был зажат льдами и затонул вместе со всеми зэками, экипажем и охраной. В ответ появилась справедливая критика этой (как сейчас говорят) фейковой новости. На самом деле, достаточно только одного соображения: такой пароход (под каким бы именем он ни ходил) не был построен в Дании для СССР и не был зарегистрирован в страховых книгах компании Ллойда, куда записывается каждое судно.
Во всех экспедициях, да и на льдине, П.П. Ширшов вел сбор биологических проб: он хотел доказать, что вдоль всей трассы Севморпути океан не мертвый, что там в холодных условиях все-равно существует и развивается жизнь. Измеряя температуру воды на разных глубинах, он выявил проникновение теплых атлантических вод в Полярный бассейн. С 1946 года и до своей смерти Ширшов был первым директором Института океанологии АН СССР, который сейчас носит его имя. Кстати, наш земляк Е.М. Сузюмов был первым ученым секретарем этого института.
Окончание в следующем номере.
«Новая социальная газета», №34, 20 сентября 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.
