Максим ДЕНИСОВ

Результаты лингвистических изысканий в городе и области

 

Книгоиздание в Пензе, как известно, не очень-то развито. Впрочем, теперь ее в этом отношении настигает уже и Россия в целом. Однако, из недр Пензенского государственного университета зачастую выходят монографии, представляющие значительный интерес. До широкого читателя эти книги, как правило, не доходят, становясь достоянием исключительно университетской среды. А многие из них очень интересны.

К их числу относится, например, книга «Язык современного провинциального города: лингвокультурологическое исследование» (на материале города Пензы) под редакцией Г.И. Канкиной (в соавторстве также И.Г. Родионовой, Л.Б. Гурьяновой и М.Г. Лунновой). Иными словами, она посвящена языковому быту города. И освещает чрезвычайно широкий круг вопросов. Некоторыми учеными выводами, почерпнутыми из этой замечательной книги, мы решили поделиться с нашими читателями.

 

Как нам называться

 

Очень старый вопрос – как называть жителей города? Пензенцы или пензяки? Ученый автор допускает даже (на основании социологического исследования – так отвечали жители города!) форму «пензюки» – с целью «иронии». Цитируя при этом не кого-нибудь, а Павла Волю:

Не путайте Пензу с Пермью –
Мы не земляки,
И правильно будет пензенцы,
А не пензюки.

Отмечается, что «правильность» эта имеет смысл именно только относительно «иронического» именования.
«В словаре-справочнике «Русские названия жителей» И.Л. Городецкой и Е.А. Левашова можно найти два равнозначных варианта – «пензенцы» и «пензяки», использование которых регламентируется только языковым вкусом носителя языка. Интересно, что писатель Борис Полевой, оставивший воспоминания о посещении Пензы в книге «Близко и далеко», использовал обе эти формы одновременно. Форма «пензюки» является разговорной.

Кроме совокупных названий жителей города, существуют названия лиц мужского пола и лиц женского пола по месту жительства. В городе бытуют формы «пензяк» и «пензенец», «пензячка» и «пензенка». Как утверждается в словаре И.Л. Городецкой и Е.А. Левашова, все эти формы, образованные по моделям, бытующим в современном русском языке, возможны.

Проведенный опрос показал, что 87 человек считают, что предпочтительнее использовать форму «пензенец», а 13 утверждают, что говорить надо «пензяк». Сходная ситуация и с лицами женского пола: 93 человека выбрали бы форму «пензячка» и только семь – форму «пензенка».

Итак, подводя итог, можно сказать, что существуют две равноценные литературные формы для обозначения жителей областного центра и по две формы – для обозначения лиц мужского и женского пола по месту жительства».

 

Это сладкое слово «чоконим»

 

Вероятно, вы не знали, но «в ономастическом пространстве современного провинциального города значительное место занимает прагмонимическая лексика. Прагмонимы (от греч. pragma «вещь», «товар» + опута «имя») – это имена собственные, служащие наименованиями товаров и продуктов.

Поскольку ассортимент товаров и продуктов, производимых в современном обществе, широк и разнообразен, возникает необходимость в более дробной классификации понятий, служащих для их обозначения. Так, среди прагмонимов выделяют механонимы (наименования автомобилей), молконимы (наименования молочной продукции) и т.д. Необходимо отметить, что многие из подобных терминов не являются общепризнанными в лингвистике, поскольку обозначают наименования относительно небольшой группы товаров и создаются самими исследователями по мере надобности. Несмотря на это, необходимость введения подобных ономастических понятий очевидна, поскольку требуется языковое обозначение реалий объективной действительности.

Разновидностью прагмонимов являются чоконимы (от англ. chocolate – «шоколад») – наименования шоколадной (шире – кондитерской) продукции». И им посвящено отдельное исследование. Равно как и названиям мебельных товаров. И названиям фирм вообще (это уже, впрочем, фирмонимы). И в данном случае следует неожиданный вывод: «Надеемся, что исполнительная власть города Пензы прислушается к голосу лингвистов и задумается о создании консультативной службы по русскому языку, которая могла бы дать квалифицированные советы по созданию коммерческих эргонимов» (собственных имен организаций)».

 

«Автословицы»

 

Крайне любопытной показалась глава «Языковое отражение городских реалий в современных афоризмах». И ее раздел: «Автословицы: тематическое своеобразие и языковые особенности». Очень было забавно вспомнить вместе с автором этот своеобразный жанр.

«Предметом исследования стал возникший в 90-х годах XX века особый пласт городского фольклора, восходящий к устнопоэтическому творчеству народа, в виде надписей в маршрутных такси. Данное языковое явление возникло в связи с появлением в городе Пензе этого нового вида транспорта. Рабочий день многих горожан начинается и заканчивается поездкой на маршрутном такси, где их встречали яркие, ироничные, запоминающиеся, не похожие на скучные объявления и инструкции надписи. Основными функциями этих надписей были: информационная (информировать пассажиров о правилах поведения в автотранспорте); суггестивная (воздействовать на пассажиров, убедить их поступить так, как это требуется водителю); эмотивная (вызвать положительные эмоции по поводу написанного и тем самым поднять настроение пассажирам)».

«По форме автословицы, как и другие «перевёрнутые» пословицы (острословицы, антипословицы, антиафоризмы), являются:
•    трансформами народных пословиц: Любишь кататься – имей сто рублей; Тише скажешь – дальше уедешь;
•    перестроенными афоризмами и крылатыми выражениями: Умом ты можешь не блистать, но оплатить проезд обязан;
•    нарочито искажёнными цитатами: Земля – народу, заводы – рабочим, деньги – водителю; Крепче за шоферку держись, баран; Закурил сам – угости водителя;
•    «переделками» известных рекламных слоганов: Водитель всегда прав; Тариф молодёжный: первые пять секунд бесплатно; Заплатил – и езжай спокойно;
•    языковой игрой; Дверь закрывайте душевно, а не от души; Стоимость остановки вне остановки – 60 рублей; Не выспался – торможу долго.

Особую выразительность автословицам придают тропы и фигуры речи:
•    антономазия, т.е. использование имени собственного в значении нарицательного (Водитель – не Шумахер; Водитель не дед Мазай, зайцев не возит);
•    омонимия (Чем дальше в лес, тем ближе вылез);
•    гипербола (Крупные деньги не давать, сдачу не унесёте);
•    антитеза (Лучше маленький рубль, чем большое спасибо);
•    перифраз (Место для удара головой);
•    намеренное искажение слов, использование сниженной лексики (Щас всё брошу и перестроюсь в правый ряд; Водитель «тута» и «вот здеся» не останавливает; Дверями не трахать)».

После всего этого научного анализа с чрезвычайно обильными примерами, собранными в маршрутках Пензы (кто бы мог подумать, что их было так много), автор с сожалением заключает:

«В автословицах отразился не только характер взаимоотношений участников дорожного движения, но и качества русского национального характера: острый ум, ироничность, самокритичность. К сожалению, жанр автословиц оказался нежизнеспособным.

В связи с запретом городских властей на посторонние надписи в общественном транспорте, автословицы быстро исчезли из обихода. Хотя, на наш взгляд, многие позитивные шутливые надписи в маршрутных такси, регулирующие отношения водителя и пассажиров, нисколько не помешали бы дорожному движению, а, наоборот, способствовали бы усвоению правил поведения в автотранспорте и поднимали людям настроение».

«Новая социальная газета», №10, 24 марта 2016 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.