Вера ДОРОШИНА
***
А помнишь, когда был маленьким, не замечал,
что время сгущается в трещинах ветхих сталинок.
Вниз по перилам. Крики и стук мяча.
Мусорка ждёт своих верных чумазых сталкеров.
Двор открывался на «раз-два-три»
на четыре стороны —
удивляйся, смотри, бери —
набивай по карманам картинки большого города.
Это годы спустя затрещит по швам,
обнажит пружины, клыки, шестерёнки,
мир, что был в ощущениях дан —
поиграть и сломать — ребёнку.
КТО-ТО ВНУТРИ
Кто-то большой и мудрый,
тот, кто всё уже знает,
свернувшись сакральной сутрой,
спит в глубине меня.
Будто бы птичья стая
отдыхает в преддверии дня
перелёта в иные страны.
Кто-то большой и странный
вызревает под бледной кожей,
шевелится и просит света
влить в холодные хляби глаз.
Я ношу его осторожно —
тайный знак, неземную мету, —
лишь бы жил он — и не погас.
***
Текла вода.
Шумели жернова.
И прорастала тучная трава
из наших тел, давно осуществлённых.
И никакого страшного суда —
лишь возвращенье в призрачное лоно
природы и её метаморфоз.
Текли года.
Шумели ветви клёнов,
дубов, берёз...
Скрипели жернова.
Сквозь рукава
языческой царевны
сочились мы исконно и издревле.
Куда? Куда?
ВЫЙТИ ИЗ ПОГОНИ
Я потерялся. Выпал из обоймы
в подёрнутую инеем траву.
И в первый раз увидел наяву.
И в первый раз наполнился покоем.
Я просто был — и воздухом, и лесом,
пропитанным осенней тишиной.
Или всё это просто было мной.
И между нами не было завесы.
Стекало небо сочной тишиной
в мои полураскрытые ладони.
Я ведал счастье выйти из погони
за вечно ускользающей судьбой,
стать тем, кто обретает, хоть не ищет,
кто проникает в завязи миров,
и, разрывая будничный покров,
сквозь тьму и свет пускает корневища.
Как тянули мы одеяло
друг у друга в лихую ночь,
как под рёбрами холодало…
Одеяло по швам трещало
и едва ли могло помочь.
И едва ли нас согревали
угли тлеющего костра,
у которого танцевали
среди теплящихся развалин
в хороводе ещё вчера.
Как делили наш корм насущный,
как смотрели друг другу в рот
и, свою постигая сущность,
на кровавой гадали гуще,
кто из нас и когда умрёт.
Как стреляли друг другу в спину
и всё чаще – открыто в грудь…
Как опять становились глиной,
не поняв, для чего сей длинный
и бессмысленный пройден путь.
СЛИТЫ в ОДНО
Будешь ли ты чёрным,
станешь ли ты светлым,
в борозду ли зёрна,
голову ли пеплом,
плавится ли солнце,
тлеет ли едва месяц,
сердце ли твоё бьётся,
ноги ли твои месят
тело дорог свято,
или гнездо свито,
будешь ли распятым,
станешь ли забытым, —
слиты в одно лица,
стёрты до ран грани
мира, что нам снится,
мира, что нас ранит.
ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС
Очутиться здесь и сейчас —
это словно коса на камень,
это время играет в нас,
это время играет нами,
это сорванный ветром лист,
становящийся перегноем,
это шелест слепых кулис,
вечно грезящих о покое,
это жить в роковом пикЕ,
жить на пИке своих иллюзий,
в зазеркаленном тупике,
в золочёной богами лузе.
Это просто здесь и сейчас.
Это пройдено и изжито.
Просто время поймало нас
и просеяло через сито.
ЗЁРНА
На нас глядят глаза из прошлого,
что опечатано, как дом,
обчищенный ворами дошлыми
и предназначенный на слом.
За переплётами разбитыми
его чернеющих глазниц
таятся свёрнутыми свитками
пергаменты минувших лиц.
И мы — лишь смутные прообразы
тех, кто на смену нам придёт,
мы — зёрна, брошенные в борозду,
в безудержный круговорот
времён, пространства и материи.
Меняя роли, имена,
тела, в божественной мистерии
душа играть обречена.
ОТРИЦАНИЕ ОТРИЦАНИЯ
Из времени, племени, имени —
из пламени этого вынь меня,
возьми, окуни бестрепетно
в холодную тьму забвения,
что алчет, и лечит, и лепит нас...
На дне его — вновь мерцание.
Очередное рождение.
Отрицание отрицания.
***
И сорвутся слова с голубиных насестов своих,
полетят за леса, за моря, за высокие горы
сквозь времён зачумлённых и смутных глухие заторы,
споря с диким напором гремящих ветров ледяных,
по пути распадутся, на слоги и звуки дробясь,
разлагаясь на атомы чистого смысла и света, —
их потом собирать, сопрягать мудрецам и поэтам —
восстанавливать времени развеществлённую связь.
И родятся стихи, и прольются сквозь скрежет и вой,
усмиряя в сердцах оголтелого, злобного зверя,
обозначив исход затянувшихся тёмных мистерий...
Это просто слова наконец возвратятся домой.
Книга стихотворений Веры Дорошиной "Слова на ветру"
