Анатолий Коломыцев
С детьми не надо носиться, их надо любить
Проблема детского воспитания – тема сегодня не менее популярная, чем козни Трампа, положение на Украине или пенсионная реформа. Но, в отличие от последних, она не ситуативна, а, так сказать, из разряда вечных.
За последние годы я прочитал огромное количество материалов по этой теме, где свои мнения высказывают педагоги и депутаты, общественные деятели и представители творческой интеллигенции, священнослужители и ученые, ну, и, конечно, психологи. Собственно, о том, как именно психологи подходят к решению проблем, связанных с воспитанием детей, и возникающих, в связи с этим, проблем взаимоотношений в семье, я бы и хотел поговорить. Почему психологи? Дело в том, что, суждения, высказанные даже уважаемыми людьми, но, как бы, просто в порядке собственных соображений, все-равно будут менее весомы суждений профессиональных.
А профессионалами в данном случае выступают как-раз психологи, в частности, семейные и детские, коль уж речь у нас идет о воспитании детей. Тут, по всей видимости, сказывается присущая большинству людей (хотя и далеко не всегда оправданная) подсознательная готовность доверять авторитету профессии. Проблема в том, что для того же психолога крайне сложно установить какие-то внятные профессиональные критерии. Этому, кстати, способствует и сама специфика профессии, что, безусловно, является объективным фактором. Но этот же фактор затрудняет оценку работы и позволяет, располагая определенными навыками, легко скрыть дефицит профессионализма.
Знаете, что, прежде всего, отличает любого профессионального психолога? (Говоря «профессиональный», я в данном случае подразумеваю – занимающегося частной практикой). Невероятный апломб. Я не хочу никого ни в чем огульно обвинять. Возможно, это необходимое качество для этой и ряда других профессий. Но я считаю, что за апломбом должно что-то быть. По моему разумению, апломб – это верхушка айсберга, основанием которого должна являться высочайшая компетенция, базирующаяся на опыте и знаниях, и дающая уверенность в способности оказать реальную помощь.
Профессиональных психологов можно условно разделить на несколько типов. Самыми характерными из них (на мой, разумеется, взгляд), являются три.
Первый – это позитивный психолог, психолог-оптимист. Он всегда улыбчив, приветлив, заранее уверен в положительном результате, у него всегда наготове четкие ответы-рецепты на абсолютно любые ваши вопросы.
Причем, предельная конкретизация сводит практически к нулю возможность возникновения сомнений в разумности и эффективности его рекомендаций. С таким психологом-душкой приятно и легко общаться, ему приятно отдавать деньги за визиты. Но результат может оказаться не совсем таким, на который вы рассчитывали. Веселый психолог может с улыбкой развести руками, посоветовать не падать духом (заметив вскользь, что, все-же, многое изменилось в лучшую сторону), и предложить – если что – обращаться.
Второй тип – противоположный первому. Психолог-пессимист. Он с угрюмым видом выслушает все, что вы ему расскажете. А затем, тяжело вздохнув и рассеянно побарабанив пальцами по столу, глядя поверх вас, глухо проронит, что все очень скверно и запущено, и что обратиться надо было гораздо раньше. Поэтому он не обещает быстрого результата. Более того, возможно даже придется прибегнуть к медикаментозному лечению. Уже после второго визита к такому психологу вы вдруг почувствуете, что не так уж все и плохо, как казалось, и что есть масса других, более приятных (по крайней мере, более полезных) способов потратить свои деньги.
Третий тип – самый, пожалуй, интересный и самый, кстати, популярный в народе. Это – психолог-«пофигист». Такой внимательнейшим образом вас выслушает, участливо кивая в нужный момент, а затем доверительно и так по свойски скажет: «А знаете что? Плюньте вы на всех этих психологов. Ведь это пустая трата времени и денег! Уж поверьте, сам психолог, знаю, о чем говорю!» И, глядя в ваши, округляющиеся от удивления глаза, добавит: «Да нет у вас никаких проблем! Ребенок учиться не хочет? Вот беда! А вы себя вспомните – вы хотели? И что? Никто не хочет! Это нормально! В интернете, говорите, весь день сидит? Это, конечно, не хорошо, надо и в футбол поиграть. С другой стороны, а кто доказал, что это плохо влияет? Вот именно, говорить-то можно, что угодно. Но это только слова. А как на деле – одному Богу известно».
Ну и дальше в том же духе. Главное – человек выходит от него окрыленным, физически ощущая, как с души свалился огромный тяжелый камень. Правда, продолжается эта эйфория недолго – ровно до очередной проверки домашнего задания. И вас, скорее всего, потянет к своему «гуру», который будет убеждать вас и внушать вам, что все у вас в порядке. И если не принять меры, такое «лечение» может принять затяжной характер. Впрочем, само по себе такое общение никакого особого вреда принести не может, равно, как и пользы. Если вы готовы за него платить, оставляя, при этом, свои семейные проблемы нерешенными, – дело ваше.
Не все, однако, так безобидно. Потому что к помощи психологов прибегают, как правило, в тех случаях, когда она действительно, нужна. И платить деньги просто за то, чтобы «поболтать», на самом деле, вряд ли кто станет. А вот за то, чтобы услышать то, что подсознательно хотят услышать – станут. И для этого третий тип психолога подходит идеально – потому-то и пользуется популярностью.
Зачем, вообще, люди обращаются к психологам? Знаю, можно назвать миллион причин, но главная причина в том, что они хотят облегчить свое существование. Если возникают трудности (я, разумеется, имею в виду, трудности психологического характера), которые не рассасываются со временем сами собой и не корректируются, как нам кажется, нашим вмешательством, это начинает доставлять дискомфорт, от которого мы подсознательно хотим избавиться.
Очень мало тех, кто ищет причину дискомфорта в себе самом, потому что гораздо легче найти ее вовне. Но и найти – еще не значит избавиться от дискомфорта. Зато это хороший повод записаться на прием к психологу. Но что может психолог? На самом деле, очень немного, если он, действительно, профессионал и, к тому же, порядочный человек. С другой стороны, обилие частнопрактикующих психологов, как-будто, свидетельствует об обратном. И это наводит меня на мысль, что такая востребованность обусловлена не стремлением людей, действительно, разобраться в ситуации, докопаться до истины (ведь истина может оказаться и неприятной), а желанием избавиться от чувства ответственности. А на прием к психологу идут за индульгенцией.
Я неспроста начал разговор с проблемы детского воспитания и, вообще, взаимоотношений родителей и детей. Проблема такая, действительно, существует, и проблема эта очень остра. Я не хочу сказать, что такой проблемы не было прежде, в то же советское время, хотя его сегодня и пытаются представить чем-то вроде «золотого века». Но тогда негде было купить индульгенцию и увериться в собственной правоте и непогрешимости. И люди вынуждены были самостоятельно решать свои семейные психологические проблемы и конфликты, в том числе, и проблемы взаимоотношений с детьми. Как уж они их решали – вопрос другой. Полагаю, в силу своего разумения.
Как-то мне попалось интервью – как было анонсировано – «с известным столичным семейным психологом», женщиной весьма зрелого возраста. Обращало на себя внимание уже название интервью: «Почему родители, сами того не желая, делают существование своих детей невыносимым». И как вы думаете, почему? Забегая вперед, скажу, очень кратко сформулировав суть ответа. Потому, что с детьми слишком много носятся и «назначают» их смыслом жизни. Кстати, в последнее время это, наверное, наиболее распространенная точка зрения на проблему взаимоотношений родителей и детей. И психологи, особенно третьего типа (к коему, вне всяких сомнений, относится и упоминаемый мною столичный психолог), это мнение активно практикуют.
Но каждый психолог формулирует его, конечно, по-своему. Например, на вопрос журналистки, отчего это раньше с мнением детей, вообще, никто не считался, а сегодня из воспитания сделали культ, и взрослые «боятся сделать лишнее движение, чтобы не ранить детскую психику», столичный психолог ответила: «До недавнего времени дети, вообще, не были ценной частью популяции. Бог дал – Бог взял. Во времена моего дедушки семья из 11 человек была обычным делом, а сейчас – сами понимаете. Когда детей стало меньше, их ценность автоматически выросла». Как-то так.
Получается, отношение к детям зависит не от развития общества, а чисто от рождаемости? То есть, сами по себе дети никакой ценности не представляют, а если и начинают представлять, то исключительно по причине их малого количества. Другими словами, известный психолог низводит детей до уровня биоматериала, который может стать ценной частью популяции, а может и не стать. Поэтому, естественно, что к биоматериалу не нужно проявлять никаких эмоций, его не нужно любить, жалеть, а, тем более, носиться. Бог дал – Бог взял.
Кстати, о том, что детей сегодня делают смыслом жизни и «боятся ранить детскую психику». Если бы это, действительно, было так! Но ведь смыслом жизни сегодня, с подачи тех же психологов, принято назначать самих себя любимых. Ведь уходят лучшие годы, вы можете не успеть самореализоваться, взять от жизни все.
А ведь вы этого достойны. Не так ли? И как потом будет больно за бесцельно прожитые годы! Что же до боязни ранить детскую психику – мне, по роду деятельности, приходится общаться с самыми разными людьми и наблюдать самые разные ситуации. Но такой вот «боязни сделать лишнее движение» мне наблюдать не приходилось. Скорее наоборот.
В обществе происходит подмена большого и серьезного понятия «ответственность» мелким и унизительным «опека». Опека унижает не только тех, кто опекает, но и тех, кого опекают. Потому от нее необходимо отказаться, как от вредной привычки. И мы отказываемся, не понимая, что на самом деле отказываемся от своих детей.
С детьми не надо носиться, не надо их опекать, не надо делать смыслом жизни. Их надо просто любить и ради этой любви уметь жертвовать многим. Я хочу закончить прекрасными словами Э. Бомбек, которые стоят того, чтобы запомнить их на всю жизнь: «Ребенок нуждается в вашей любви больше всего именно тогда, когда он меньше всего ее заслуживает».
«Новая социальная газета», №26, 19 июля 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.
