Максим ДЕНИСОВ

Гендерный дисбаланс в России сместился «в пользу» мужского населения

 

В России как-то всегда считалось, что у нас недостаток мужиков. Понятно, что это идет еще со времен войны, когда гендерный перекос в сторону женщин был просто катастрофичен. Но сменилось поколение – и ситуация изменилась в лучшую сторону, но дисбаланс остался – в шестидесятые годы пели «На десять девчонок по статистике девять ребят». И эти представления о мужском дефиците бытуют до сих пор.

Однако, данные Всероссийской переписи населения 2010 года кардинально меняют представление о демографической ситуации в России. Ситуация такова, что численность мужчин в стране в возрасте до 20 лет больше чем женщин на 684 тысячи.

Что это означает, и что с этим делать? Этой теме был посвящен доклад известного пензенского политолога и социолога к.п.н. Анатолия Бодрова, сделанном им на круглом столе на тему «Российская женщина между стереотипами и реальностью», состоявшемся в прошлом месяце в Пензенском государственном университете.

 

Лишние мужики

 

В своем докладе Бодров приводит крайне интересные, и крайне тревожные данные. Сегодня ситуация такова, что на десять женщин в возрасте до 30 лет приходится одиннадцать мужчин. Данная проблема остро стоит и в Пензенской области. Официальные документы утверждают, что в регионе проживает 1 386 186 человек. Женщин больше, чем мужчин. Однако эта зависимость распространяется исключительно на старшее поколение, а вот молодежь …

Мужчин в возрасте до 20 лет в Пензенской области больше на 6 196. В возрасте от 21 до 30 лет пензенских мужчин больше, чем женщин на 3 476. Кардинальные изменения в соотношении численности мужчин и женщин в перспективе будут только усугубляться.

По существу, констатируется не просто демографическая проблема, а острая социальная, экономическая и даже психологическая проблема. Психологическая проблема дефицита женщин в молодом репродуктивном возрасте может быть для государства куда более острой, чем цены на бензин и рост тарифов ЖКХ.

 

Откуда это у нас?

 

А вот откуда. Изменения в общественно-политической системе 1991 года привели к демографическому кризису, который максимально больно ударил по России, как вновь образованному государству. Начиная с 1992 года, стремительно сокращался показатель рождений женщинами репродуктивного возраста. Коэффициент рождаемости в конце 80-годов в РСФСР был и так невысок – 1,9, а в 90-годы составлял лишь 1,3. Сегодня, он также не соответствует докризисному – 1,6. А для естественного поколенческого воспроизводства населения необходимо 2,2.

В обществе сформировался современный режим воспроизводства населения, который характеризуется переходом абсолютного большинства граждан к малодетной семье, в которой от нуля до двух детей. Традиционно в обществе считается, что сыновья предпочтительнее, чем дочери. Мол, продолжатели рода, носители фамилии и др. Поэтому, если в малодетной семье первенец мальчик, то рожать второго – дочку, собираются далеко не все. А вот если первой родилась дочка, то родители с большей вероятностью мотивированы на рождение сына. Вот и получается перекос.

Кроме того, немало матерей-одиночек: 24% от общего числа семей в России, 22% в Пензенской области. Родив сына, мать видит в нем мужчину, хозяина дома. Мотивации на рождение второго ребенка нет. Огромную роль играть экономическая составляющая. Общепризнано, что в России семьи с детьми живут гораздо хуже семей без детей, а тут еще неполная семья.

Статистика подтверждает, уровень мужской смертности выше женской в четыре раза, что приводит к равновесию в абсолютных данных к 30 годам жизни. Но это в городе. А, вот среди сельского населения равенство в численности мужчин и женщин наступает лишь к 53 годам.

Как ни странно, но свою роль сыграли, казалось бы, положительные факторы – нет войны, во-первых. Далее – уровень медицины сильно вырос. Младенческая смертность упала в 20 раз. Но, оказалось, у медали две стороны.

 

Чем это грозит?

 

Сегодня в селе обязательно есть несколько десятков молодых холостяков, которые просто не могут найти себе невест – ну нет женщин. Бодров акцентирует внимание на абсолютные данные статистики. Например, в селе Неверкино Пензенской области в возрасте от 16 до 29 лет проживает 325 мужчин, а женщин 291. То есть, потенциально у 34 молодых мужчин нет пары. Что они делают? Они ведут асоциальный образ жизни, или проще, водку пьют. Мало того, очевидно, что все это ведет к росту преступности.

Ни о каком семейном стимуле речи идти не может. А уже это, в свою очередь, ведет к тому, что прогнозы на рождаемость в краткосрочной перспективе неутешительны.

 

Два опыта

 

Россия не первая, кто столкнулся с данной проблемой. До нее были Китай и Скандинавия. Как они ее решали?

В Китае в 2013 году официально констатировали наличие 35 миллионов «излишних» мужчин. Они решают эту проблему «трудовой загруженностью – когда времени думать о женщинах не остается. Кое-кто считает это важнейшим фактором китайского экономического чуда. Но за счет чего оно достигается? Во-первых, огромной армией, явно многократно превосходящей нужды национальной безопасности. Во-вторых, жестким законодательством. В Китае огромное число заключенных, причем, они не «сидят», а «перевоспитываются трудом». Подходит ли нам это? Нет, боже упаси!

В Скандинавии решают проблему мягче. Во-первых, миграционной политикой – на мужчин жесткие ограничения, женщин же детородного возраста встречают с распростертыми объятиями. Но! При этом, когда они рожают, их дети становятся «национальным достоянием». Ты-то можешь, если хочешь, уехать – пожалуйста, но без детей. Они остаются на попечении государства. Все помнят многочисленные скандалы с нашими соотечественницами, уехавшими и родившими в Финляндии и Норвегии? Это не русофобия, а национальная демографическая политика.

 

Что делать?

 

В докладе предлагаются различные меры. Многие из числа традиционных благих пожеланий, малореализуемых на практике – формирование института многодетности, например. Но есть и более нестандартные.

– Обеспечение женщин гарантированным бесплатным государственным медицинским пакетом услуг при профилактике и лечению мочеполовой системы, гинекологических заболеваний. Развитие государственных программ направленных на сохранение репродуктивного женского здоровья, реабилитации, предупреждения осложнений, инвалидности, профилактики ВИЧ-заболеваний и др.

– Разработка мер социальной поддержки одиноким женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Применение широкого спектра амнистий по отношению к беременным. Послабление, снисхождение по отношению к женщинам при вынесении уголовного наказания и содержания в тюрьмах, колониях.

– Изменение миграционной политики в отношении женщин. Стимулирование миграционного потока путем введения безвизового режима в отношении женщин иностранных государств в возрасте до 30 лет.

Как некоторые из этих мер согласуются с Конституцией РФ, провозглашающей принцип гендерного равенства? «Плохо, – отвечает автор доклада, – но делать что-то надо!».
В самом деле, делать что-то ведь надо?

«Новая социальная газета», №30, 13 августа 2015 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»:
г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.