ПензаТренд

KON

КУЛЬТУРА ПЕНЗЫ

I Музыкально-поэтический фестиваль

Вечер Алексея Александрова

Вечер "На Энцелад!"

 Встреча "Время верлибра"

Творческий вечер Марии Сакович

Вечер "В начале было слово"

Встреча "Абсурд. Логика алогизма"

Вера Дорошина "Слова на ветру"

СПОРТ ПЕНЗЫ

Многократный рекордсмен
Книги рекордов Гиннесса
по силовому экстриму
в фитнес-клубе "ЭНИГМА СУРА"
в Пензе

РЕКЛАМА

«Мороз и Солнце». Сказка

Сергей КУБРИН

 

Посвящается Луне

Когда песочный снег рассыпается пудрой по просторам русской северной земли, мошкарой веселятся снежинки, на дорогу, не торопясь, выходит Человек в старом сером полушубке и потрёпанной шапчонке из зайца-беляка. Человек осторожно ступает по снегу, перешагивая через метровые сугробы, изредка проваливается в них так, что снег попадает внутрь сапог, обжигая ступни ледяной прохладной водой. Утреннее солнце, наливаясь молодой морозной сталью, светит золотом, а небо голубеет.

Человек доходит до обрыва земли. Это и есть край света, его конец. Он с опаской вглядывается вниз. Там мелькают живые песчинки, которые, если смотреть на них долго-долго, превращаются в настоящих людей. Они живут своей жизнью. А Человек живёт – своей. Имя Человека – Мороз. Он совсем не старый, хоть и толкуют его по мифам Дедом.

Мороз живёт в домишке с прохудившейся крышей. Холода он не чувствует, только ощущает запах снежинок, каждой из них, каждой из сотни миллионов, существующих на северной земле. Внутри дома – пусто. Кровать, скрипучая, стол и два стула. «Зачем мне два»? – думает Мороз по вечерам. Иногда начинает чередовать стулья: завтракает на одном, ужинает на другом. Мороз не обедает. Порой Он и на улицу выходить не решается. Смотрит только через занавеску на родную землю: на одинокую цепь елок из зелёной пряжи и бескрайнее пространство снега, метелью хулиганистой прерывающееся на краю света.

А рядом с избой сарайчик примостился, до середины утонувший в снегу. Дверка чуть приоткрытая, раскрывает тайну сарая. В нём ждут прочтения сотни писем, сотни бумаг, аккуратно исписанных неумелой детской рукой и запечатанных наскоро в конверты, с приклеенной маркой и адресом: «К Деду Морозу». Сюда они прилетают вместе со снегом, по ветру.

Мороз начинает изучать письма в начале ноября, когда ещё не так холодно, когда солнце делится последними лучиками, но уже не отдаёт их даром, всё плотнее прижимая к себе. Достаёт парочку, вторую, конвертов, читает. Он достаточно быстро научился читать, потому что в основном только и занимается исследованием детских фантазий:

«Здравствуй, Дедушка Мороз! Меня зовут Ирина. На Новый год я хочу большую куклу чтобы она была похожа на меня как моя будущая дочка. Ещё она должна уметь говорить и иногда плакать только не часто чтобы не надоедала мне. Я обещаю её любить честное слово. Кстати в этом году я почти ни разу не провинилась. Меня даже воспитатели хвалят в саду. Правда…»

«Доброго вечера Дед Мороз. Мне нужна машина чтобы открывались двери и можно было похвалиться ею моему однокласснику Мише. Жду очень сильно»

«Приветствую Дедушка Мороз! Мне нужен новомодный компьютер, с тремя ядрами и процессором, чтобы все экшены прокатывали, а то второй месяц уже не могу себе поставить новый Варик. Ты же исполнишь моё желание?»

Мороз быстро читает. Он уже не морщит лоб, как морщил его много-много лет назад, когда только стал получать подобные эпистолы. Тогда он даже подумывал, где бы отыскать заветные вещицы для детей и даже отправлялся к Горе, на восток, где рождается Солнце, спрашивал совета у Солнца.

Солнце, уставшее, с прикрытыми глазами и опущенными руками-лучами, походило на Луну. Мороз недолюбливал Солнце не потому, что привык к холоду и боялся перемены температуры в своём теле, а из-за солнечной надменности, с которой пылающий светом диск скользил, хоть и не часто, по просторам небесного океана.

– Что тебе нужно?

– Я Мороз.

– Это мне известно. Неужели ты мог подумать, что я не знаю тебя. Ты живёшь подо мной. И мне известно про тебя абсолютно всё.

– Абсолютно? – с надеждой спросил Дед Мороз.

– Конечно. Ведь я старше тебя и, поверь, мне очень много известно. Даже относительно твоего собственного человеческого творения.

Мороз радовался. Щёки его горели морозным свекольным пламенем, а Солнце, заметив красноту, обозлилось. Оно не краснело в декабре.

– Так зачем ты пришёл? – спросило Солнце, явно стараясь побыстрее закончить разговор. Солнце, наконец, открыло второй глаз, и Мороз ужаснулся. Его круглое тело портили бесформенные пятна-глаза, которые время от времени дёргались, моргали, образуя на золотом солнечном бархатном полотне расплывчатые фигуры. В одной такой фигуре Мороз нашёл своё отображением. Невысокий человек с пушком на подбородке. Выпуклые щёки и продолговатый нос картошкой. Огромные ступни с какими-то чересчур вытянутыми пальцами.

Мороз откашлялся, освободив тем самым голову от неприятных мыслеформ.

– Я просто хотел бы спросить у тебя…

– Называй меня на Вы, – рявкнуло Солнце и пятнен на нём стало ещё больше.

– Хорошо, извини, извините, – продолжил Мороз, с мыслью, а не вернуться ли, откуда пришёл. Не вернуться!

– Я хотел спросить, Солнце, у вас…

– Спрашивай же!

– Что мне делать с письмами, которые приносит ветер?

– От детей, что живут под тобой, – уточнило Солнце, а после добавило, – представляешь, Мороз, кто-то может жить и под тобой. Не такой уж ты, значит, и ничтожный.

– Я совсем не ничтожный. Я только хочу посоветоваться, как мне быть?

– Как быть, как быть, – повторяло Солнце. – Тебе холодно?

– Мне никогда не бывает холодно. А что?

– Тогда бы ты мог сжечь те письма и согреться. Но тебе вот не холодно. Озадачил, друг, озадачил…

– Зачем же я, интересно, буду сжигать их? Я должен исполнить все желания.

Солнце стало вдруг хохотать и хлопать в ладоши так, что лучи распустились из солнечного бутона. Мороз подождал, пока угомонится нахальный собеседник, который только и делал, что махал лучами. А после бросил:

– Спрашивается, где ты найдёшь машину или футбольный мяч, если вокруг только снег? Может, слепишь? А что, потрави детскую душу. Они получат коробку с перевязанной лентой, представляешь, с перевязанной такой, шелестящей, ленточкой, распакуют презент а там, вода. Хотя, если отправлять снег в Африку.., в Африку.., – задумалось Солнце. А это идея.

– Стало быть, ты не можешь мне помочь?

– Даже и не собираюсь. Это просто невозможно. Невозможно так, если бы ты подумывал занять моё место. Ты же не думаешь об этом. Или – думаешь? – насторожилось Солнце.

– Не думаю, – растерянно лепетал Мороз. – Но тогда почему письма приходят именно ко мне? Значит, я избран Богом.

Солнце в который раз рассмеялось, но уже не выпускало лучей.

– Бог один. И его имя – Солнце. Я тебя никем таким не избирал. Ты просто родился и живёшь на моей территории. Вылепился на мою голову.

Мороз сконфузился.

– Ну и что из этого?

– А то, что кому-то эти поганые письма просто должны приходить. Почему бы и не тебе?

– Только и всего?

– Только и всего.

Мороз уже хотел уходить, как Солнце крикнуло своим тонким писклявым голоском.

– Стой!

Мороз оглянулся.

– Если хочешь, то можешь исполнять их желания, – еле слышно бросило Солнце.

– Хочу.

– Но как?

– Но как? – повторил Мороз.

– Очень просто. Для этого ты должен помочь мне, – шепнуло Солнце, добавив – конечно же.

– Как помочь?

Солнце сконфузилось. Ему неприятно было говорить.

– Понимаешь, перед твоим рождением я очень много выпил на вечеринке у Луны. Это сейчас Луна воротит от меня нос и не желает показываться днём. А ты думаешь, так всегда было?.. Ну ты, Мороз, и сказочник, – продолжало Солнце, – нет… Раньше всё по-другому было, совсем по-другому. Мы с Луной друг друга любили. Я ей звёзды дарил с самого неба. Она их сначала не принимала, а потом решилась и теперь с ними не расстаётся. Мы светили сутками напролёт. Ты даже не представляешь, как было тогда светло.

– Сейчас тоже светло, как мне кажется, – перебил Мороз.

– Не светло, – сглотнуло Солнце ледяной воздух и чихнуло с таким удовольствием, что на секунду другую растянулись мутная ткань неба и выглянули морские его просветы. – Раньше было светло! О чём это я, – замешкалось Светило, – ах, да, о Луне, о «спутнике моей жизни». Знаешь, какая луна разговорчивая. Такие истории рассказывала. Представляешь, её далёкие родственники жили в миллионах километрах отсюда, даже больше, чем в миллионах. Они не освещали пространство, а только летали беспорядком в космосе, пока не пришла к ним старость. И тогда беспорядок этот соединился, и родилась Луна. Слышишь, Мороз, – крикнуло Солнце, – Луна, моя Луна, Лунопёшечка!

– А кем были твои предки, – спросил Мороз и потянул свалявшейся клочок бороды. Солнце задумалось и стало ещё холоднее.

– Я думаю, что у меня нет никого, и никогда не было.

– Но такого не может быть. Тебя же должен был кто-то придумать!

– А, по-твоему, у тебя есть родственники? Тебя создал я, спроецировал каждую частичку организма. И о каких родственниках может идти речь? Бред.

– Получается, ты и есть мой родитель, – улыбнулся Мороз. Он был счастлив.

– Я не твой родитель, – рявкнуло Солнце. – Если бы я не выпил тогда столько «снежного водолёда», я не стал бы кривляться перед Луной, мне не пришло бы в голову показывать ей свои таланты, придумывая твой образ, я не поссорился бы с ней, если не ты!

– Так я-то тут при чём? Как я мог разлучить вас?

– Вот так, Мороз. Бывает разное, но разное это почти всегда всплывает в одинаковых реалиях. Как всплыло и в этот раз, когда мне просто суждено было разлучиться с Луной. А я всего-то сказал, что не считаю тебя своим сыном. Тогда Луна решила, что не считаю её женой своей и сам я. Мне пришлось согласиться. Ведь ты не мой сын, Мороз! Не мой! У Солнца не может родиться ледяной человек!

Мороз открыл рот и заглотил охапку снежинок. Те радостно скользнули под язык и, согревшись, навеки растворились во времени. Мороз решился:

– По-моему, ледяной – ты, Солнце.

Солнце молчало.

– Получается, Луна моя мать? Но почему она никогда не говорила мне об этом. Я ведь проводил с ней целые ночи, глядя в её медное оперение. Почему?

– А зачем ей говорить? Она решила забыть всю историю. Ушла в изгнание от света, от добра, от Меня. Она предпочитает молчать. И она будет молчать. Будет.., – Солнце затихло, – она будет молчать, если ты не заставишь её вернуться.

– Я?

– Ты! Ты же её сын. Но ты не мой сын. Значит, повлиять на неё можешь только ты. Дождись ночи, сходи к ней и передай, что я люблю её! Ты не мой сын… не мой!

– Зачем мне это нужно? – усмехнулся Мороз. Днём я могу смотреть на тебя, ночью – на Луну, мою мать. Меня это устраивает.

– Глупец, Мороз, ты совсем не научился мыслить! Пойми, наконец, что ничего, ни одна просьба в эту безмятежность не делается просто и спонтанно. За всё нужно уплачивать. За любое дело, за любой поступок! За каждую мелочь! Сделал зло – жди зла ответного. Добро совершил – требуй добра! И никогда не помогай тому, кто не сможет помочь тебе! Понял, Мороз?

– К чему всё это, я так и не понимаю. Ты учишь меня, будто отец!

– Тьфу, – Солнце плюнуло расплавленной канифолью. Да если ты уговоришь Луну вернуться ко мне, я дам тебе всё то, что просят в письмах твои дети! Абсолютно всё: настоящее, не снежное, почти что вечное! Я научу тебя исполнять желания твоих адресатов! Понятно? Теперь ты всё уяснил? Всё? – кричал нерадивый отец.

Мороз задыхался от потоков жаркого воздушного зла и пытался уловить суть. Он полностью выдрал запутавшийся участок бороды, бросил в снег и затоптал. Тут же на выдранном месте образовался новый белоснежный локон, а Мороз заскрипел зубами.

– Я согласен! – выдавил Мороз. Я могу быть уверен, что так оно и будет?

– Будь уверен. Иди же!

Мороз уже не ответил и только двинулся в сторону конца света, приближаясь с каждым шагом к встрече с ночью, к свиданию с Луной, некогда бывшей объектом его восхищения, ныне – матерью.

Мать-Луна в тот момент причёсывала еле выделяющиеся на округлом теле кудерьки россыпью жемчужных звёзд, прицепленных поочерёдно к гребню изо льда. Созвездие-циферблат блестело приближением к полуночи. Пахло розами и ванилью. Луна грустила, напевая мелодию из шекспировского сонета. Она любила читать, и не ненавидела дочитывать. «Так у меня и с любовью, – признавалась себе иногда Луна, – мне нравится любить, но я не терплю угасания любви. Лучше просто влюбляться». Луна так и поступала.

Как-то, рассматривая одеяло снега под собой, она заметила человека, и сразу поняла, что влюбилась. Она именно влюбилась, так как не думала о вечной любви, а только хотела насладиться чувством трепетания аккордов своей замерзающей души. Объект её влюблённости бродил ночами напролёт, возводя снежные фигуры, разрушал их, взметал порции снега ввысь. Иногда он садился на обрыв горы, свесив ноги в далёкую жизнь, и смотрел на Луну. Луна блистала, а Мороз ликовал, осознавая, что есть на этом свете настоящее чудо. Луна думала о том же, и даже исчез её готический облик, когда незнакомец однажды заговорил с ней.

Сначала Луна, заскромничав, не ответила на приветствие, а потом, тихо и почти нежно шепнула доброе «привет».

– Здравствуй, – раздался повторно голос. – Меня зовут Мороз.

– Мороз, – усмехнулась Луна и приблизилась к фигуре своего гостя.

– Я пришёл по делу.

– По делу? По делу? – загоготала Луна, принялась кружить вокруг Мороза, вынуждая его поддаться карусели. По какому делу?

– Я пришёл по просьбе Солнца.

– Какого солнца? – замерла вдруг Луна и сделала вид, что задумалась Луна, вспоминая прежнее.

– Нашего, обычного Солнца. Он просил передать, что любит тебя и просит вернуться.

Луна рассмеялась, но не искренне. Мороз это понял, и сделалось ему неприятно оттого, что родная мать может быть нечестной.

– Я не знакома с Солнцем. С чего ты взял, что я, Луна, царица ночи, может вести беседы с королём Света?

– Да, но мне-то известно, что вы были вместе. До недавнего времени.

Луна метнула взгляд на соседнюю троицу звёзд, подмигнула им световым сечением, уставилась на Мороза.

– Кто ты?

– Я твой сын.

Луна не стала дивиться сказанному, не принялась менять цвет. Но что-то в ней изменилось. Появились трещинки морщин и, казалось, что через мгновение лунный круг раскрошится, подобно печенью. И исчезнет навсегда луна. И никогда не вернётся она к Солнцу. И не будет счастливо Солнце, и не пожертвует оно Морозу способности творить чудеса.

Но Луна не раскрошилась. Луна пылала, пусть с морщинками, но свежей медью.

– Тебя зовут Мороз?

– Да.

– Получается, ты тот самый, от кого отказалось Солнце, и кого я смогла позабыть, точнее пыталась?

– Наверное, так, – ответил Мороз, а после, будто бы оправдываясь, понёс, – но я узнал об этом только сегодня, честное ледяное, я не вру. Что я мог поделать?

– И что наговорило тебе Солнце?

– Оно сказало, что любит тебя и просит вернуться.

– Чушь, – фыркнула Луна и погасила одно из неприметных созвездий к югу от полярницы. – Солнце, точнее эта ничтожная звезда опять вздумала лгать! Не верь ему, Мороз, не верь ему, мой мальчик.

Мороз усмехнулся, и не успела показаться изворотливая слюнка на его губах, как превратилась она в ледышку и рухнула на шершавый бесконечный снег.

– Да я и не собираюсь верить. Если честно, меня это не так уж и волнует. Я о другом переживаю.

– О чём?

– Дело в том, что мне приходят письма от детей со всей Земли. Они просят исполнить их желания. Кому-то хочется куклу, кому-то машину. Да какая разница? Всё равно у меня ничего подобного нет.

– И что ты предлагаешь?

– Я ничего… Потому и пытался найти ответ у Солнца. Оно сказало, что даст мне всё, что угодно, если ты возвратишься к нему.

– Ха…

– Ты возвратишься? – с надеждой бросил Мороз.

Луна не ответила. Уменьшилась в размерах и стала с каждым дыханием походить на пятнышко: почти такое же громоздилось на животе у Мороза.

– Я не могу. Я не могу простить ему измены. И отказа от тебя, мой милый мальчик.

– Но как же так? Ведь мы близки друг другу. Ты не можешь позволить, чтобы я не исполнил желания ребятишек? Чем они провинились?

Луна нашла, что ответить.

– Но ведь ты не получил должного детства? У тебя не было отца, не было и матери, – наступала Луна, добавив, – будь я неладна, что бросила тебя. – Чем хуже ты тех детей, которые просят – тебя – что-то там сотворить?

– Не знаю… Но если я не получил всего этого раньше, помоги мне сейчас. Дай награду за все те годы, которые я провёл в полном одиночестве, не зная ни о матери, ни об отце. Для меня это будет высшим блаженством. Если я смогу помочь хоть одному ребятёнке, значит, не просто так я брожу по этим задумчивым снежным материям.

– Я не могу, мой мальчик. Не могу, – только и смогла ответить Луна. Вдруг она наклонилась, скрывая всеми силами вспыхнувший багрянец стыда.

– Но я могла бы, мальчик мой, могла бы помочь и даже вернуться к ничтожнику Солнцу, если и ты выполнишь моё желание. А, точнее, ответишь на один вопрос. Если я получу желаемый ответ.

– На какой вопрос?

Луна снова выпрямилась и устремила взгляд на «морозного» сына.

– Ты считаешь меня своей матерью? Я имею в виду, чувствуешь ли ты что-нибудь тёплое, когда смотришь на меня, когда говоришь со мной? Ты ощущаешь родственную связь.

Мороз задумался. Он не мог позволить обманывать. Но не мог и считать матерью ту, что не признала его столько времени. А сколько времени? Мороз не мог ответить и на этот вопрос. Он даже не знал, сколько ему лет. Немного меньше, чем Луне и Солнцу. А, может, много меньше?

– Я не считаю тебя родной. Но, мама, пойми, я хочу быть честен с тобой.

Луна вздрогнула и россыпь звёздных мурашек украсила её тельце.

– Повтори, дитятко, что ты сказал?

– Что?

– Ну повтори.

– Я сказал, что не могу считать тебя родной, – Луна встрепенулась опять, ещё сильнее, – но, тем не менее, – луна продолжала трепетать в воздухе и, задыхаясь от наступающего с подкрадывающейся силой впечатления, сжималась, – я хочу быть искренен с тобой, мама..., – закончил Мороз.

Луна даже вскрикнула от счастья. Тут же потухали все звёзды на северной земле. А луна не верила услышанному, не принимая истинность того, что кто-то назвал её мамой, мамой, не матерью, а мамой, настоящей мамой, по честному, искренней мамой. Пару секунд, и звёзды снова прозрели, а Луна не смогла справиться с потоками боготворящей лавы и, сжимаясь и уменьшаясь в размерах, поддалась удару в бок со стороны созвездия, которого несколько минут назад имела честь отключить.

Досчитать до пяти, даже меньше можно было, чтобы суметь позабыть прежнюю Луну. Теперь она стала походить на сдавленный калач и безмятежно висела в воздухе. Того и гляди свалится в снег. Пахло свежестью. Пахло приближением нового дня.

Мороз ещё долго кричал в небо, пытаясь добиться у Луны милости. Но Калач не отвечал и только смотрел с некоторой издёвкой на отчаянного старика, не понимая, что тому нужно.

Солнце Луну так и не дождалось.

Мороз не дождался чудес.

И только одни дети ждут исполнения желаний, засыпая при виде очаровательницы-ёлки. У них, конечно же, всё сбудется. Ведь когда раздадутся куранты, мама с папой положат под ёлку подарки в шелестящей обёртке. А молодой безгрешный Месяц, наливающийся густым кремом, посмотрит на это через заледеневшее узором оконное стекло. Через месяц он повзрослеет и снова станет прелестницей-луной. Но пока ему об этом не известно. Не знает об этом и Мороз. Он также ничего не знает и о маме с папой, которые, улыбаясь, творят чудеса.

 

 

Об авторе Сергее КУБРИНЕ

 

Другие произведения:

Рассказ «Муха»

Рассказ «Молчаливый Гоша»

Рассказ «Дядя Коля»

Рассказ «Не бывает двух Богов»

Сказка «Мороз и Солнце»

Притча «Мистическая астронавтика»

Рассказ «Розовый танк»

Рассказ «Всё получится»

Рассказ «Светка»

Повесть «Континиус»

 

 

 

Серия коротких рассказов «Улица Победы»:

«Улица Победы». Рассказы. «Шипучки»

«Улица Победы». Рассказы. «Бука»

«Улица Победы». Рассказы. «Голиаф»

«Улица Победы». Рассказы. «Письмо из Америки»

«Улица Победы». Рассказы. «Пришелец»

«Улица Победы». Рассказы. «Туалетный призрак»

«Улица Победы». Рассказы. «Папа всё-таки ошибся»

«Улица Победы». Рассказы. «Улица Победы»

 

 

 

 

 

 

Просмотров: 269

Добавить комментарий

Защитный код
Обновить


МУЗЫКА ПЕНЗЫ

Алина Викман. "НЕ ЗИМА"

Миша Хорев. "МЕТЕОРИТЫ"

Миша Хорев. "ГИМНАСТКА"

Гр."На!Смерть"."БУХАЙ,ВАРРЕЛЛА,БУХАЙ"

Гр."На!Смерть"."СПЛЕТЕНИЕ СОЗВЕЗДИЙ"

 

ИСКУССТВО ПЕНЗЫ

Михаил Мамаев. Амбротипия

ФОТО ПЕНЗЫ

Пенза, Московская, 69. В наличии и на заказ: школьная форма, платья
  • Пенза, Московская, 69. В наличии и на заказ: школьная форма, платья
Фотоотчёт концерта
  • Фотоотчёт концерта "Йорш", 25 февраля 2014 года. Автор фото - Дмитрий Уваров.
Тренировка по паркуру под присмотром скорой
  • Тренировка по паркуру под присмотром скорой
Фотоотчёт концерта
  • Фотоотчёт концерта "Йорш", 25 февраля 2014 года. Автор фото - Дмитрий Уваров.
Контактный зоопарк экзотических животных в Краеведческом музее
  • Контактный зоопарк экзотических животных в Краеведческом музее

penzatrend.ru

© 2013-2015 PenzaTrend
Журнал о современной Пензе. 
Афиша Пензы в один клик.

Использование материалов возможно
только при наличии активной гиперссылки
на источник, который не закрыт для индексации.

© 2013-2015 PenzaTrend Журнал о современной Пензе.
Афиша Пензы в один клик.