Вячеслав КАРПОВ

К 205-летнему юбилею легендарного 121-го пехотного Пензенского генералфельдмаршала графа Милютина полка

 

Автор выражает глубокую благодарность нашему земляку, эксперту ЮНЕСКО, А.Е. Cузюмову, проживающему в Париже, за предоставление переводного материала зарубежных источников о боевом пути Пензенского пехотного полка в освобождении Европы и нахождении его в составе Русского оккупационного корпуса во Франции.

 

Последняя строка в двухвековой летописи

 

25 марта 1864 г. Пензенский полк получил № 121. 17 апреля 1877 г. военный министр генерал-адъютант Д.А. Милютин был назначен шефом полка. Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912) – русский военный историк и теоретик, военный министр (1861–1881), основной разработчик и проводник военной реформы 1860-х годов. Последний из русских, носивший звание генерал-фельдмаршала (с 1898). По завещанию Д. А. Милютина были учреждены две стипендии (мужская и женская) для детей беднейших офицеров 121-го Пензенского пехотного полка, шефом которого он являлся с 17 апреля 1877 года. Незадолго до смерти Д.А. Милютина в 1911 году Пензенской городской Думой ему было присвоено звание Почётного гражданина г. Пензы.

Приняв в 1877-1878 гг. участие в войне с Турцией, пензенцы отличились при взятии Никополя, а затем были двинуты к Плевне и участвовали в неудачной атаке её 18 июля, во время которой, атакуя Гривицкий редут, потеряли 27 офицеров и 953 нижних чина. Затем полк принял участие в штурме Плевны 30 августа, и со 2 сентября по 28 ноября занимал бессменно Гривицкий редут. После падения Плевны Пензенский полк был назначен в состав Западного отряда генерала Гурко, и за отличие в бою 20 декабря при Горном Бугарове 2-й и 3-й батальоны получили Георгиевские знамена, а 1-й батальон – Георгиевские трубы. После заключения мира Пензенский полк участвовал в усмирении восстания в Родопских горах. 22 сентября 1898 г. полку присвоено название 121-го пехотного Пензенского генерал-фельдмаршала графа Милютина полка.

Во время русско-японской войны Пензенский полк участвовал в сражениях под Юшулином, при Кангуалине, Ляояном и на реке Шахэ, потеряв при атаке Лесной сопки 10 офицеров и 594 нижних чина, а во время Мукденского сражения полк, находясь в составе 2-й армии, был двинут 23 февраля 1905 г. в деревню Мадяпу на смену 33-го пехотного Елецкого полка и в течение двух дней выдерживал стремительный натиск японцев. При отступлении армии к Телину 2, 3 и 4-й батальоны Пензенского полка были окружены японцами у Императорской рощи и деревни Сахэдзы и, понеся громадные потери (22 офицера и 1359 нижних чинов), штыками пробились на юг. За доблестное участие в войне с Японией Пензенскому полку был пожалован «поход за военное отличие».

По смерти шефа полка, Милютина, полку сохранено его имя. 11 июля 1913 г., в день 100-летнего юбилея, полку пожаловано новое Георгиевское знамя с дополнительной надписью «1813–1913» и с Александровской юбилейной лентою. 5 октября 1913 года на праздновании 100-летнего юбилея полка в Харькове было освящено и новое пожалованное знамя полка. При освящении знамени преосвященный Феодор (бывший смотритель Краснослободского духовного училища Пензенской губернии), сказал прекрасное слово. На приеме был зачитан адрес от бывших пензенцев, от города Пензы, от города Харькова. За обедом пили за Пензу и ее представителя В.А. Германа.

Во время первой мировой войны Пензенский полк принимает активное участие в боевых действиях в составе 10-го армейского корпуса. 19 декабря (1914) у Люжно пензенцы взяли 1800 пленных и 11 пулеметов, потеряв своего командира полка полковника Евсюкова. 29 сентября (1917) в 10-м армейском корпусе 31-я пехотная дивизия генерала Волховского рванула 17-й австро-венгерский корпус коротким и блестящим ударом у Вашкоуц. Трофеями славного дела при Вашкоуцах были 12 офицеров, 800 нижних чинов пленными, 18 орудий (4 тяжелых), 2 миномета, 1 бомбомет и 10 пулеметов. Все взято 121-м пехотным Пензенским полком. Храбрый его командир полковник Мансурадзе был убит. Штыками пензенцев была начертана последняя строка в более чем двухвековой летописи. Старая армия Петра Великого в последний раз глубоко вздохнула и сама закрыла свои глаза... (А.А. Керсновский – военный историк).

Это – краткая история боевого пути 121-го пехотного Пензенского генерал-фельдмаршала графа Милютина полка, правопреемника старого (а многие называют декабристского) Пензенского пехотного полка, который 29 июня 2018 года отмечает 205-летний юбилей своего славного боевого пути. Ну а пока – начало легендарных боевых свершений: Отечественная война 1812 года, освобождение Европы и трехлетнее участие в оккупационном корпусе во Франции.

 

Первый успех русского оружия

 

29.06. 1811 года сформирован Пензенский пехотный полк в составе трёх батальонов по три роты каждый. На формирование полка выделены по три роты от упразднённых Киевского гарнизонного полка и Ахтырского, Екатеринославского и Смоленского гарнизонных батальонов. Шеф полка полковник Василий Иванович де Сен-Лоран (29.06.1811 – 22.06.1815).

1812 г. Командир полка полковник Александр Васильевич Воейков (14.06.1812 – 31.05.1815). 12.06.1812 г. ст. ст. (24.06. н.ст.) армия Франции нарушила российскую границу.
Во время Отечественной войны полк состоял в отряде генерал-лейтенанта Пушкина, высланного на Западный Буг для наблюдения границ Варшавского герцогства. В отличие от участников Бородинской битвы, воинам, сражавшимся в Отечественную войну 1812 года на северном и южном флангах, как-то не очень повезло с памятью потомков. 3-я армия А.П. Тормасова, прикрывавшая южные губернии, так и осталась «фигурой умолчания». Историки в своих сочинениях упоминают об армии А.П. Тормасова вскользь, и то не всегда. 3-я Резервная обсервационная армия создавалась для решения ряда задач: обеспечивать левый фланг и тыл 2-й Западной армии П.И. Багратиона со стороны Варшавского герцогства, наблюдать за австрийцами в Галиции и Буковине, охранять порядок и спокойствие в Волынской и Подольской губерниях.

Начальник штаба армии Тормасова – наш земляк, генерал-майор И.Н. Инзов. Это тот самый Инзов, который «намучился» с А.С. Пушкиным во время его Кишиневской «ссылки». Основу 3-й армии составили войска 2-й Западной армии Багратиона и резервные части. В советское время научные сотрудники Бородинского музея прислали в одну из областных газет наградной список Пензенского пехотного полка. Написано, что он формировался в Пензенской губернии и отличился в битве при Бородино.

Там же написано, что полк входил в состав второй Западной армии Багратиона. Подписал – генерал-лейтенант Коновницын (Багратион при обороне флешей был смертельно ранен). А из Бородинского музея мне, в свое время, ответили, что Пензенский полк в Бородинском сражении не участвовал, формировался в Крыму, входил в состав 13 пехотной дивизии, и два батальона убыли в 3-ю Западную армию Чичагова в 1812 году. В то время, как главные силы Наполеона одерживали победы и продвигались вглубь России, в конечном счете, заняв Москву, на южном направлении наступление Великой армии сильно замедлилось. Тем не менее, именно здесь русским войскам сопутствовала удача. Весной 1812 года из части войск 2-й Западной армии Багратиона была сформировала третья Обсервационная армия, находившаяся в Луцке.

Командовал армией генерал от кавалерии А.П. Тормасов. Первоначально задачей армии была защита юго-западных границ России от австрийских войск. Тормасов воспользовался этим и совершил успешный рейд на территорию герцогства Варшавского, развил успех и перешел в наступление, в бою под Кобриным 15 (27) июля уничтожив бригаду Г.Х. Кленгеля. В конце августа на Волынь прибыли войска Дунайской армии адмирала П.В. Чичагова, которые 9 (21) сентября сосредоточились на реке Стырь. Здесь Дунайская армия Чичагова соединилась с Третьей обсервационной армией (куда входили войска 2-й Западной армии Багратиона) в Третью Западную армию. По приказу Александра I Тормасов был отозван к Кутузову для принятия командования над 2-й Западной армией вместо Багратиона. Поэтому главнокомандующим 3-й Западной армии стал адмирал Чичагов. Возможн, сегодняшние работники Бородинского музея и ошиблись, а доблестные пензенцы отличились при Бородино, но это уже тема серьезной научной работы.
Продолжение следует.

 

«Новая социальная газета», №22, 21 июня 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Николай ЧЕТВЕРТКОВ

 

Начало в №21 (307)
Начавшаяся русско-японская война, а затем Первая русская революция угнетающе подействовали на композитора. Сочинять музыку он не мог. Правда, летом 1906 года в Ивановке он написал 15 романсов, среди них: «У моего окна», «Вчера мы встретились», «Ночь печальна». А осенью Сергей Васильевич вместе с семьей уехал в Дрезден, где провел три зимы, гастролируя по разным городам Европы, возвращаясь на лето в родную Ивановку. Здесь С.В. Рахманинов сочинил поэму для оркестра «Остров мертвых», Третий концерт для фортепиано с оркестром, назвав его «сжатой новеллой своей юной влюбленной жизни», а также «Литургию святого Иоанна Златоуста», 13 прелюдий и шесть музыкальных этюдов.

Лето 1912 года композитор посвятил написанию романсов на стихи российских поэтов от Пушкина до Бальмонта. Романс «Оброчник» он посвятил своему другу Ф.И. Шаляпину; нежнейший пейзажный романс «Ветер перелетный» и романс «Какое счастье» – лучшему тенору Л.В. Собинову; знаменитый «Вокализ» – солистке А.В. Неждановой, а романс «Муза» – поэтессе Мариэтте Шагинян, долгие годы подбиравшей Рахманинову стихи для музыкальных произведений.

Как видим, тамбовская деревня была настоящей вдохновительницей композитора. Он и сам это признавал: «Ивановка – старинное имение, принадлежащее моей жене. Я считаю его своим, родным, так как живу здесь 23 года. Именно здесь давно, когда я был еще совсем молод, мне хорошо работалось…» Любимым отдыхом Сергея Васильевича в Ивановке была езда на автомобиле, приобретенным в 1912 году. Он научился управлять им. «Когда работа делается совсем не по силам, – писал композитор, – сажусь в автомобиль и лечу верст за пятьдесят отсюда, на простор, на большую дорогу. Вдыхаю в себя воздух и благословляю свободу и голубые небеса. После такой воздушной ванны чувствую себя опять бодрее и крепче».

Летом 1913 года С.В. Рахманинов написал кантату-поэму «Колокол» на слова одноименной поэмы Эдгара По. Даже партитура была завершена в Ивановке. Это музыкальное произведение отразило разливавшееся в европейской атмосфере ощущение приближающейся войны. Начавшуюся мировую войну С.В. Рахманинов воспринял как тяжелейшее испытание для России, как собственную трагедию. Когда газеты сообщали о неудачах на фронте, он не мог творчески работать. Но постоянно участвовал в благотворительных концертах – в пользу раненых, семей погибших, а также земских организаций, помогавших фронту. Сергей Васильевич и раньше давал благотворительные концерты в пользу нуждающихся студентов консерваторий, университетов, артистов. В голодное военное время он поставлял продукты из Ивановки своим родственникам, друзьям-москвичам, помогал всем, чем мог. В годы войны музыкальным творчеством занимался мало. Только в 1915 году сочинил «Всенощное бдение», а в 1916 году написал последний цикл романсов на стихи русских поэтов-символистов А.Блока, В.Брюсова, А. Белого, И. Северянина и Ф. Сологуба.

Композитор приветствовал февральскую революцию в России. 13 марта 1917 года после концерта в Фонд артистов-воинов для подарков армии он писал: «Свой гонорар от первого выступления в стране, отныне свободной, на нужды армии свободной при сем прилагает свободный художник С. Рахманинов». Но революционное движение охватило и крестьян Ивановки. Увидев все своими глазами, С.В. Рахманинов летом 1917 года уехал на Кавказ – в Ессентуки – лечить болевшие руки. Из Ессентуков он писал своему двоюродному брату А.И. Зилоти: «Прожив и промучившись там (в Ивановке – авт.) три недели, я решил более не возвращаться. Ни спасти, ни поправить ничего нельзя. У меня остается на руках незначительная часть денег, минус долговые обязательства на Ивановку, т.е. если бы я просто подарил сейчас гражданам Ивановку, что мне приходило в голову, долги оставались бы все-таки на мне. Все окружающие мне советуют временно из России уехать». Октябрьская революция укрепила решение композитора покинуть родину. В конце декабря 1917 года он получил разрешение советских властей на выезд вместе с семьей на гастроли в Швецию. Он думал выехать на время, оказалось – навсегда.

В соседней Швеции внешне учтивые и доброжелательные люди для Рахманиновых были бесконечно чужими. Концертная деятельность не ладилась. И в середине января 1918 года вся семья переехала в Данию, где в пригороде Копенгагена сняла нижней этаж зимней дачи. 15 февраля Сергей Васильевич впервые выступил здесь со своим концертом. А до конца зимнего сезона он дал одиннадцать симфонических и камерных концертов, что позволило расплатиться с долгами. В Дании Рахманинов понял, что создавать музыку в отрыве от всего, что ему «близко и дорого, он не может… Жизнь на чужбине и воспитание дочерей потребует больших затрат. Единственный выход – готовиться к карьере концертирующего пианиста».

Получив в июле из-за океана приглашение, Сергей Васильевич с семьей 1 ноября отправляется в Нью-Йорк. А 8 декабря в маленьком городке Провидес «началась концертная страда Рахманинова, продолжавшаяся почти двадцать пять лет». Первые же его выступления на эстраде вызвали сенсацию.

На лето Рахманиновы сняли дачу близ Сан-Франциско. В этом городе был подписан контракт на 27 симфонических и 42 камерных концерта. В программе камерных выступлений были произведения Моцарта, Шопена, Мендельсона, Листа. В симфонических концертах значились его Второй и Третий концерт, а также Первый концерт Чайковского. В Сан-Франциско проживало много русских эмигрантов, к музыканту они относились дружелюбно, охотно посещали его концерты. Но он постоянно чувствовал отчужденность от родины.

К 50-летию Рахманинов получил письмо-поздравление из Москвы с многочисленными подписями и юбилейной кантатой (музыка Г. Глиэра, текст В. Вильшау):

«Мы из родной твоей страны
Шлем нежный, пламенный привет.
Желаем долгих, долгих лет
И новой творческой весны
Огнем горят сердца друзей
Виват! Рахманинов Сергей!»

Сергей Васильевич был несказанно рад такому поздравлению. Но уже пять лет, живя в Америке, он не занимался сочинением музыкальных произведений. В интервью, опубликованном в ежемесячнике «Музыкальный рекорд», Рахманинов заявил: «Если я играю, я не могу сочинять, если я сочиняю, я не могу играть… Уехав из России, я потерял желание сочинять… У изгнанника, который лишился музыкальных корней, традиций и родной почвы, не остается желания творить, не остается иных утешений, кроме нерушимого безмолвия нетревожимых воспоминаний».

Но вот как-то неожиданно на даче Рахманиновых в Лонг-Айленде появились Москвин, Лужский с женой, а с ними и Федор Шаляпин. И начались веселые дни. Шаляпин смешил Сергея Васильевича до слез. Вскоре Шаляпин уехал в Сан-Франциско на гастроли, а артисты Московского художественного театра начали гастроли в Лонг-Айленде. В свободные вечера у Рахманиновых собирались актеры Фокины, Зилоти, Станиславские, Книппер, Качалов, Москвин. Вспоминали былое, в том числе, и выступления Сергея Рахманинова в московских театрах. А американцы, затаив дыхание, смотрели спектакли «Царь Федор», «У врат царств», «Дядя Ваня», «Месяц в деревне». Рахманинов не пропустил ни одного спектакля. В конце гастролей он проводил всю труппу до пристани, где ее ждал пароход.

После встреч с россиянами душевное оцепенение Рахманинова начало понемногу проходить. А на вопросы друзей, почему он не попробует сочинять, отвечал: «Как же сочинять … если я давно уже не слышал, как шелестит рожь, как шумят березы…»

Гастрольный сезон 1925 года завершился рано. И Рахманинов начал сочинять. В итоге трехмесячного уединения появились несколько фортепьянных переложений на темы Ф. Крейслера и на свою собственную – «Маргаритки». К концу сентября 1926 года был завершен Четвертый концерт для фортепьяно. В марте следующего года он был представлен на суд публики. Рецензенты отмечали, что в концерте «много сказано, но ничего важного». Но «Три русские песни» для хора с оркестром у критиков получили иной резонанс. Во многом послужила этому и необычность манеры изложения. Все три песни – «Через речку, речку быстрою», «Эх ты, Ваня, разудала голова», «Белицы, румяницы вы мои» – это «рассказ про горькую женскую долю, который захватил композитора своей глубокой искренностью». Но неуспех Четвертого концерта оставил надолго тяжелый след в памяти композитора.

Несколько позднее из Москвы Рахманинов получил письмо от друга-композитора Владимира Вильшау, в котором тот сообщал о концерте в Большом театре, где исполнялись и «Три русские песни» Рахманинова. Вильшау писал о том необыкновенном волнении, которое вызвало у него исполнение этих произведений: «…душа не вынесла больше, и слезы покатились по моим щекам. Не могу сказать, как глубоко я был потрясен. Поцеловать тебя мало за эти песни. Только человек, страстно, самозабвенно любящий свою родину, мог их написать. Только человек русский до глубины души. Я первый закричал «бис!» Успех был огромный, и хор повторил их».

Нужно признать, что едва ли еще кому-нибудь из русских композиторов довелось с такой поистине трагической силой отразить всю глубину невыплаканной женской доли.
Продолжение следует.

«Новая социальная газета», №22, 21 июня 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.

Дмитрий ГУЛИН

 

Автопоезд Volvo FH12, до упора загруженный «левой» водкой, в Пензе ждали не только покупатели, желавшие хорошо подзаработать на ее перепродаже, но и оперативники спецслужб. В «сети» силовиков попала партия фальсификата в количестве свыше одной тысячи ящиков.

Как было установлено в ходе следствия, Яковлев С.Н., действуя умышленно, из корыстных побуждений – для извлечения постоянного дохода – договорился о приобретении (для последующего сбыта) «немаркированной алкогольной продукции» в особо крупном размере. Согласно разработанной мужчиной схемы, с использованием помощи лиц, неосведомленных о его преступных намерениях, в Московской области в автомобиль «Вольво FH12» была загружена алкогольная продукция без специальных акцизных марок в 0,5-литровых бутылках. А именно с этикетками: «Finskaya silver» – не менее 14,3 тысяч бутылок, «Родник Сибири» – не менее 4,24 тысячи бутылок, «Гжелка» – не менее 2,6 тысяч бутылок. С фиктивными накладными спиртосодержащая жидкость была доставлена в Пензу 22 декабря 2017 года, и Яковлев через банк произвел ее оплату. В ходе разгрузки он был задержан сотрудниками ФСБ, а незаконно приобретенный товар изъят.

Суд квалифицировал действия по п. «б» ч. 6 ст. 171.1 УК РФ – Приобретение в целях сбыта немаркированной алкогольной продукции, подлежащей обязательной маркировке федеральными специальными (акцизными) марками, совершенное в особо крупном размере.

Уголовное дело было рассмотрено в особом порядке. Судом было учтено, что Яковлев совершил тяжкое преступление, считается несудимым (до этого дважды судим за аналогичные преступления к штрафу, но судимости погашены), характеризуется положительно, имеет пожилую мать и малолетнего ребенка. К смягчающим наказание обстоятельствам судом также было отнесено признание вины и раскаяние в содеянном, а также активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Однако, с учетом всех обстоятельств, суд пришел к убеждению, что исправление подсудимого возможно только в условиях изоляции от общества. Яковлеву было назначено наказание в виде 1,5 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима и со штрафом в доход государства в размере 500 тысяч рублей. Он был взят под стражу в зале суда.

Наложенный в ходе следствия арест на счета и имущество подсудимого – автомобиль BMW X5 оставлен до исполнения приговора в части взыскания штрафа.
Приговор вступил в силу 1 июня.

«Новая социальная газета», №22, 21 июня 2018 г.
Публикация размещена с разрешения редакции «НСГ».
Адрес редакции «Новой социальной газеты»: г. Пенза, ул. К. Маркса, 16. Тел./факс.: 56-24-91, 56-42-02, 56-42-04.