ПензаТренд

KON

КУЛЬТУРА ПЕНЗЫ

I Музыкально-поэтический фестиваль

Вечер Алексея Александрова

Вечер "На Энцелад!"

 Встреча "Время верлибра"

Творческий вечер Марии Сакович

Вечер "В начале было слово"

Встреча "Абсурд. Логика алогизма"

Вера Дорошина "Слова на ветру"

СПОРТ ПЕНЗЫ

Многократный рекордсмен
Книги рекордов Гиннесса
по силовому экстриму
в фитнес-клубе "ЭНИГМА СУРА"
в Пензе

РЕКЛАМА

«Улица Победы». Рассказы. «Шипучки»

Сергей КУБРИН

 

Проводы моего детства выпали на душу одинокого района провинции. Я жил хоть и в городе, но не особо ощущал ритма жизни, гула машин или месива толпы в подземных переходах. У нас все было по-другому: тихо и спокойно, размеренно, с кострами по вечерам и светлячками в поросли вокруг дома. Мы с родителями жили в частном доме на улице Победы. Мне нравилось название нашей улицы, наверное, потому, что я всегда уважал лидерство, хоть и не стремился к нему особо. Улица была не большой. Каждый дом походил на предыдущий: одноэтажный, чаще зеленого цвета, реже – синего, с уставшей свисающей на петлях калиткой и завалинкой из бетона. Это сейчас уже домов нет, а на их месте возвышается рынок с торговым центром. Люди ходят за продуктами, и не подозревают даже по какому они идут месту. Мне нравилась улица Победы. Та, старая улица…

В девяносто седьмом лето обжигало, как никогда. Обгоревший в первый же солнечный день, я поддался-таки маминой сметане, скользко касающейся моих плеч. Сметану я ненавидел, как и все молочное. Но если мама сказала «надо», я не мог противиться. «Оно» частенько мне вредило, когда зазывали домой в девять вечера или при подъеме в детский сад. Но сегодня я знал, категоричное «надо» может обернуться вечерней прогулкой взамен. Ведь мама обещала.

– Сейчас еще маленько, – говорила мама и добавляла сразу, – обгорел-то обгорел.

Сквозь зеркало я видел свои красные плечи с размалеванной белой смесью. Казалось, от сметаны жгло еще сильнее, но через мгновение возникал легкий холодок. Чувствовал себя земноводным, сменяющим кожу. От перегрева появлялись непутевые мурашки, и я молил, чтобы не поднялась температура. Тогда точно никакой улицы не будет.

Какой рогатый заставил меня снять майку…

Рогатого искать не приходилось. Кто еще, как ни Валерка, мог надоумить меня погулять голышом. Валерка был моим ровесником, но ростом повыше, и голос его звучал на тональность ниже. Я уважал его и считал другом. Когда тебе пять лет, другом можно считать чуть ли ни каждого. Главное, чтобы тот не отбирал личные вещи и не бил по шее. Остальное – чепуха. К Валеркиной чепухе, потому, я относился нормально. Он любил называть меня профессором и улиткой. Профессор – потому, что я много знал и умел читать. А улиткой просто так. Бегал я быстро, и панциря никакого вроде не было. Однажды я его спросил, когда улитка уже прозвучала раз в сотый.

– Почемуй-то я улитка?

– Просто так.

– Просто так ничего не бывает.

– А у меня бывает, – и Валерка стукнул мне по затылку.

Клянусь, если бы дал в шею, я бы перестал с ним дружить. По затылку тоже неприятно, но терпимо. Я хотел дать сдачи, замахнулся, но друг меня остановил:

– Подожди, – буркнул он.

– Чего? – я и впрямь застыл, он каким-то гипнозом обладал, врать не буду.

Валерка задышал часто, задвигал ноздрями, как поисковая овчарка.

– Чуешь?

Я повторил носовые движения, но ничего не почуял.

– Смотри! – и Валерка показал в сторону магазина.

Был у нас на улице единственный магазин. Иногда я ходил в него за батоном и пряниками, если время суток позволяло. Непримечательный такой магазинчик с доброй продавщицей теть Зоей. Теть Зоя, как я сейчас понимаю, была единственным достоинством магазина. Ассортимент товаров не красовался величиной, а если и стояли на полках разноформенные баночки, они меня не интересовали. Куда больше я ценил жвачки с чупа-чупсами, но их почему-то редко завозили. А после свалившейся, как яблоко наземь, проверки из санэпидемстанции, их вовсе перестали продавать.

– Там микробы обнаружили, – объяснила мама.

А я не верил. И когда Валерка прямо вскрикнул: «Шипучки», без интереса выдал:

– Быть такого не может.

– Я те зуб даю, два дам, – пообещал Валерка.

Я посмотрел внимательно на выставленную челюсть.

– Зубы не подойдут. Они и так скоро выпадут.

– С чего же?

– Молочные, – знающе пояснил я, – так у всех, ты не исключение.

– Ну тогда на палец! На два пальца!

– На палец?

– Да, – решительно подтвердил Валера и помчался к магазину. Не думая долго, я помчался вслед.

Мы с ума сходили по шипучкам. Это такие леденцы, которые взрываются во рту и, как фитиль, сгорают шипением, покалывая. Я ел шипучки всего два раза: на Новый год вкупе с любимыми сладостями, и еще раз меня угощал Валерка. Я уже не вспомню, откуда он их тогда надыбал. Валерка умел находить то, что хочет. Я всегда его буду помнить.

– Ну! – гордо вякнул он! – Кто теперь будет сомневаться?

Я глазам не мог поверить. На витрине блестели они самые, крохотные разноцветные шарики. Калейдоскоп завертелся в глазах, я протянул было руки, но задел стекло, и теть Зоя, прежде добрая, обидно гавкнула:

– Витрина, осторожней ты!

– Сколько стоят? – спросил Валера.

– Кто? Шипучки что ли?

Мы хором кивнули.

– Пятьсот за штуку, – ответила продавщица и ушла, не дожидаясь, в уборную. Она знала, что у нас все равно нет денег.

Стояли на пороге, глотая слюни. И как Валерка учуял? От всплеска эмоций я аж вспотел, все отдергивая от мокрой груди майку-безрукавку.

– Да ты сними ее, чего мучаешься.

Сам Валерка давно уже щеголял без майки, я последовал примеру.

Солнце назревало. Первый час, по-моему, шел. Без майки, оказалось, куда приятнее – я повесил ее на плечо, а Валерка обмотал голову, став похожим на шахида. Ему не хватало только автомата, не обязательно настоящего, хоть игрушечного. Но ни того, ни другого у Валеры не было. Их семья была многодетной, и денег зачастую не хватало даже на еду. Валерка об этом никогда не рассказывал, но я слышал разговоры мамы с папой про Барабановых.

– Еще одного ждет, шестого.

– Куда им столько.

– Я бы тоже не отказалась от маленького.

Отец угрюмо молчал, обдумывая, нужно ли нам пополнение. Я-то не единственным был. Со мной обитала еще старшая сестра Катя, девятилетняя сладкоежка, любительница приключений и всего азартного. Временами она любила погонять вместе со мной и Валеркой, но большую часть времени Катя проводила со своими подругами. Я не знал их, и особо знать не хотел. Мне хватало Валерки. Он умел радоваться мелочам, даже если не держал их в руках.

– А шипучки классные, – облизываясь, цедил Валера.

Я кивал со своим избитым «ага», думая, как же заполучить долгожданную сосучку.

– Есть идеи, профессор?

Впервые за день Валерка назвал меня профессором. А то все улитка да улитка. Идеи хранились в моей головенке почти постоянно, и я предложил:

– Можно попросить денег у моей мамы, может, даст.

Но Валерка решительно покачал головой. Никак нет.

Не то, чтобы наша семья была до ужаса денежная. Но родители старались, чтобы мы с сестрой не чувствовали себя обездоленными. Я не знал, каково это, быть обездоленным, но мама уверяла, что не дай Бог это узнать. Она запросто могла бы подкинуть несколько сот, на пару шипучек нам бы хватило.

Но Валерка вот запротивился, хоть убей. Я догадываюсь сейчас о его гордости и независимости. Нет денег, так и просить не надо. Найди или заработай. Валерка пока не умел работать, но следопытом был отменным.

Мы просто брели с ним по старой улице, пиная друг другу камни. Иногда камень улетал на обочину, приходилось подбирать его и снова возвращать на поле битвы. Скучно шататься без дела, ничего не скажешь. Но летом наш детсад не работал, и мы куковали, как могли. Я любил детский сад, и воспитатели меня любили. Так сложилось, и складывается, слава Богу, до сих пор, что я везде любим и ожидаем. Поэтому, когда тем же летом, мама забрала документы из детсада, я по-настоящему взгрустнул. Не хотелось расставаться с успевшими стать родными стенами, комнатными растениями, аквариумными рыбками и ребятами. Но мне в июле исполнялось шесть лет, и мама сказала, что можно идти в школу. Я согласился, ожидая от школы новых ощущений. Я, в отличие от Валерки, любил жить мечтами и надеждами.

Он же, сколько я его знал, постоянно выглядел взрослым скупердяем, отрицающим волшебство сказок и возможность исполнения желаний от падения звезд. «Никогда и никому не верь», – любил он повторять. И вот он шел сейчас, склонив голову, и каждый его шаг наполнялся безверием.

– Да ну блин, – рявкнул он злобно, и швырнул камень в кусты черноплодки. Я остановился, оттягивая гибкий куст с ягодами. Через минуту уже мои губы стали темно-фиолетовыми, а Валерка даже не притронулся к рябине. Все его вкусовые рецепторы напряглись, ожидая любимую шипучку.

– Не бухти, подумаешь, не поедим мы этих шипучек. Не больно-то и хотелось.

– Тебе, может, и не хотелось. А мне они снятся!

Я вспомнил свои сны. Который день мне появлялся необитаемый остров с пальмой. Никаких шипучек.

– Скучно, – Валерка, долго не думая, отправился за камнем в кусты.

Я остался наедине с солнцем. Лучи пригревали меня, хотелось поплескаться где-нибудь. С закрытыми глазами я представлял себя путешественником, сражающимся с беспокойным характером океана. В детстве мне часто лезли в голову мысли, гораздо чаще, чем сейчас. За некоторые мне стыдно до сих пор. Я бы обязательно рассказал вам о нескольких самых чудаковатых, но тогда меня окрикнул Валерка. Взбудоражено и резко, чтобы я торопился.

– Сережка, сюда, быстрей!

Перепугавшись, я кинулся на голос. Валерка, приметив меня, схватил за руку и указал вглубь кустов. Я прищурился: солнце нагло лезло в глаза, пеленало картинку мира. С трудом, но разглядеть все-таки получилось…

Вот так находка выползла!

В кустах валялся мужик, растопырив руки с ногами. Мы никогда его не видели раньше. Валера сделал шаг вперед, но я его остановил.

– Он же мертвый!

– Ты рехнулся? – Валерка посмеялся, но все же замедлил шаг.

Я глаз не сводил с пришельца.

– Пошли вместе, так спокойнее.

Мы взялись за руки. У меня вдруг задрожала рука, но я тут же справился со страхом. Не хотелось падать в глазах нерушимого Валерыча. Мужик храпел, сопение его резало слух.

– Может, он зомби, – мне почему-то безумно хотелось, чтобы незнакомец оказался кем-то страшным.

– Не мели чепуху. Он просто пьяный.

Я не знал, как пахнет алкоголь, но Валерке поверил. Тот много знал по ряду спиртного. Он даже курить пробовал, предлагал, но я отказался.

Валерка решил не медлить, приблизился к мужику и пнул его ногой. Безрезультатно. Мой друг насторожился, а не труп ли, на самом-то деле. Я почувствовал себя в очередной раз самым умным, но Валерка так просто не сдавался. Присел на корточки, чтобы лицо мужика виделось лучше. Зачем-то приложил два пальца к шее, подождал и заключил вердикт:

– Живой.

– Почему?

– Вены пульсирует, и дышит он.

В принципе, я не расстроился. Ну живой, так живой.

– Пьяный, по-любас пьяный.

Мы сели с Валеркой на траву. Я, Валерка и спящий алкаш. Трава дыбилась и возвышалась. Оторвав пару колосков, принялся жевать их, как корова. Мне безумно нравился травяной сок, кисло-сладкий, иногда жгучий, иногда горьковатый.

– Нафиг ты ее жрешь?

– Попробуй, знаешь, какая вкусная.

– На нее собаки мочатся, а ты в рот тянешь.

Я об этом как-то не подумал сразу, но траву не выплюнул. Махнул рукой – подумаешь, собаки. Валерка усмехнулся и, видя мое безразличие к грязи, тоже зажевал натуральный салат.

Хорошо было, спокойно тогда. Летали бабочки, стрекозы крокотали, свистел калейдоскоп птичьих песен. Поддавшись кумару, я закрыл глаза, задремал, расслабился. Странное ощущение… вроде и жизнь вокруг все та же, а вроде и нет. Да и не было никакой жизни тогда, в мои пять лет. Ни машин, ни шумных улиц. Тихое захолустье, одинокое и забытое. А, может, это и была жизнь. Кто ее поймет…

Клянусь, еще бы пару минут, я свалился и уснул. Но отважный Валерка помешал мне встретить сон. Как обожженный, он вскрикнул испуганно, толкнул меня в плечо. Несильно толкнул, но я, расслабленный, принял толчок на ура и все-таки повалился.

– Всатвай, вставай! – кричал друг.

Нервно я встал на ноги, не понимая ни капли.

– Чего ты? Орешь чего?

– Смотри, – уже тихо шепнул Валера, указал на алкаша.

Алкаш ворочался, потягивался и что-то бормотал. Он хотел подняться с травы, но не выходило. От этого, бурчание его наполнялось баритоном злости, и мужик начинал реветь, как зверь. Так рычала Валеркина собака в один вечер, когда к ним в дом пробирались воры. Сам слышал.

А мужик тем временем уже заметил наше присутствие. На секунду он заткнулся, а после потянул к нам руки.

Не раздумывая, я бросился бежать. Трусливым я был, хоть убей. Но Валера опять схватил меня за плечо. Стоять, не рыпаться.

– Погнали отсюда, пока живы.

– Ты дурак? Это же такой шанс.

– Какой шанс? – не мог я понять.

И Валерка все прояснил. Без капли страха он наклонился к мужику, дернул головой, вроде спросил: «Что надо?» Алкаш пробубнил непонятное, но желание его подняться было прозрачнее любых слов. Руками он пытался опереться на землю, создать опору, но бессильные руки с прошмаренной алкоголем кровью, разрушали все надежды.

– Подняться хочешь? – издевательски спросил Валера.

Мужик пыхтел, пробовал сначала.

– Мы тебе поможем, – обрадовал Валерка, глянул на меня, – правда поможем? Я развел руками, мол, конечно, поможем, если понадобится.

Мужик уставился на нас. То на Валерку, то на меня смотрел, как подбитый щенок. Валера ухмылялся противно. Я не любил его ухмылку с беспорядочно торчащими зубами.

– Но у нас есть условие.

– Аое?… – промямлил мужик.

– Нам нужны деньги, пять тысяч хватит. Даш на дашь.

У меня прямо вытаращились зенки. Я не знал, что именно можно купить на пять тысяч. Но на десяток шипучек хватило бы однозначно.

Сейчас бы на пять штук я мог купить неплохой телефон. Но денежная реформа тогда еще не стукнула. Только приближалась…

Мужик помедлил, он матерился, но невнятное произношение сглаживало срамоту его лексикона. Через пару-тройку словечек, он принялся шарить в карманах и, наконец, вынудил на свет заветные бумажки. Пять тысяч не набралось, что-то между.

– Ате…, – мужик швырнул ее и та, слава Богу, не было ветра, нежно прилегла на траву.

Валерка спокойно принял оплату, спрятал к себе в карман. Он подмигнул мне, не сдерживая счастья. Следопыт нашел свою добычу.

Мы пытались поставить мужика на ноги, но какой там… Его и с места сдвинуть было тяжело. Кряхтели и потели, дергали за руки, отчаянно питались воздухом, запыхавшиеся. Мужик ругался, указывал непонятно, как его лучше брать. Но ничего не помогало, мертвым грузом он лежал и вонял перегаром. Тут Валера не выдержал и предложил оставить алкаша одного.

– Тогда мы вернем деньги?

– С какой стати? И не подумаем.

Жалко было оставлять беззащитного пьяницу, но мы все равно ушли. Ожидание встречи с шипучками парализовывало любое чувство сострадания.

На этот раз теть Зоя куда приветливее общалась с нами. Мы сразу показали деньги, и та даже не удивилась, откуда мы их взяли. Тогда всем были нужны деньги. Настолько, что цена шипучек росла с каждым часом. Вместо «пятьсот» за них просили уже «семь сотен».

– А вы что хотели? – улыбнулась теть Зоя, – к вечеру всю «тыщу» отдадите. Мы не стали спорить, денег – предостаточно. Взяли шесть штук, каждому по три. Все честно, все по совести. Ели прямо у магазина, за углом, чтобы ненароком не пришлось делиться. Шипучки таяли во рту, взрывались, тарахтели, остро пощипывал язык, царапалось небушко.

Кислятина обволокла весь рот, наслаждения уже не ощущалось. Валера жадно поедал долгожданную конфету. Я не противился, пусть бежит впереди. Мне как-то безразлично. Главное, что еще одна шипучка лежала в кармане. Что еще нужно для счастья…

Довольные, сидели на кирпичах, раскаленных солнцем. Валерка учился свистеть, совал пальцы в рот, круглил губы, но ничего не выходило. Я свистел просто губами, не громко, но ровно.

– Не свисти, денег не будет, – предупреждал Валера.

Он злился, что не умеет свистеть, а я на зло продолжал.

– Да ну на фиг, – он окончательно замолк.

После и я заткнулся. Мы сидели в тишине. Я вовсю уже ощущал, что обгорел. Плечи покрылись неприятной жареной корочкой. Низко летали ласточки, от затянувшейся духоты назревал дождь. Скучно было сидеть, но занятий не находилось. Спас нас появившийся Бука.

Бука – Костя Буковской, был нашим ровесником. Все мы были ровесниками. На Победе он появился около месяца назад. Говорили, что семья его переехала из соседней деревни Алексеевки, о которой я понятия раньше не имел. Бука часто рассказывал о деревне, о коровах и лошадях, о посадке картошки на Девятое мая, о рыбалке в четыре утра.

– Тогда зачем вы сюда приехали? – спросил однажды Валера.

У нас, понятно, не деревня, но и город какой-то неполноценный. Так, середнячок, все та же сельская местность. Только дорога вдали с редкими машинами и заводы, почти все закрывшиеся.

– Дом продали, хозяйство трудно вести.

– И большое хозяйство?

Бука поразмыслил тогда и кивнул. Он не особо много разговаривал, предпочитал больше слушать или вообще отключаться от разговора. Был он и с нами, и нет одновременно. Задумчивый, себе на уме, но не псих.

– Мы тоже хозяйством богаты, правда, Серег?

– Угу, – с гордостью ответил.
– Какое же у вас богатство? – спросил Бука.

Валерка вытащил единственную шипучку, а я достал пару. Бука равнодушно глянул, пожал плечами.

– И что?

– Не понял… это же шипучки.

– Шипучки? – переспросил все так же без интереса Бука.

– Они самые. Ты не пробовал что ли.

Бука покраснел, отвернулся. Ну правильно, откуда у них в Алексеевки могли быть шипучки. Я бы мог угостить Буку, но шипучки – это не семечки, так просто не расстанешься.

– И что, дорого они стоят, шипучки ваши?

– Сейчас уже семьсот.

Бука почесал затылок, будто хотел вычесать из него деньги.

– Да брось, мы тут место одно знаем, денежное, – и Валерка рассказал всю историю с «пьяной копилкой». По мере рассказа Бука только вдохновлялся. Он дрыгал ногой, не терпя отправиться за бесплатным сыром.

– И мне даст?

– Ну только пообещай ему, что поставишь на ноги.

Бука согласился, мозг его окрасился надеждой. Мы пошли с ним вместе. Надеялись, что и нам опять перепадет.

Бука почти бежал, вприпрыжку, подгоняя и нас. «Куда, куда дальше?» А мы усмехались, специально замедляя шаг. Пусть помучается от нетерпения. Бука сказал, если мужик хотя бы тысячи три даст, то можно купить несколько шипучек, а на остальные Пепси-Колы. Вот радость-то будет. Бука шел и болтал сам с собой, обсуждая возможные перемены в покупке. Я ни разу еще не видел его таким счастливым, и от этого улыбался сам.

Но, когда мы дошли до места, Букино счастье улетучилось. Мужик все еще лежал, воняло от него еще сильнее. Я подумал, может от запаха у Буки пропало настроение. Тот в одну секунду посмурнел, охладел, чуть не заплакал. Не смотря на нас, он убежал, а мы с Валеркой только развели руками.

– Да он придурок, я сразу это понял, – недовольно кинул Валера.

А я только смотрел вслед убегающему Буке, уменьшающемуся в размерах, скрывающимся за поворотом. Ничего не могли понять, вообще ничего… А позже мы узнали, что пьяный – это отец Буки. Любитель алкоголя, он напивался почти каждый день, и все еще не мог найти работу в нашем захолустье.

Вечером мы пришли к Буке, звали на улицу. Но Бука не пошел, сказал, что хочет спать. Он прятал заплаканные глаза, кусал губу, все ждал, когда мы, наконец, уйдем. Я предложил ему шипучки, но и тут Бука помотал головой. Потом его позвала мама, и он скрылся.

С того дня мы приняли Буку в нашу компанию. Но о шипучках больше речь не заводили. Эту сладость я перестал любить, да и по сей день ненавижу.

 

Серия коротких рассказов «Улица Победы»:

«Улица Победы». Рассказы. «Шипучки»

«Улица Победы». Рассказы. «Бука»

«Улица Победы». Рассказы. «Голиаф»

«Улица Победы». Рассказы. «Письмо из Америки»

«Улица Победы». Рассказы. «Пришелец»

«Улица Победы». Рассказы. «Туалетный призрак»

«Улица Победы». Рассказы. «Папа всё-таки ошибся»

«Улица Победы». Рассказы. «Улица Победы»

 

 

Об авторе Сергее КУБРИНЕ

 

Другие произведения:

Рассказ «Муха»

Рассказ «Молчаливый Гоша»

Рассказ «Дядя Коля»

Рассказ «Не бывает двух Богов»

Сказка «Мороз и Солнце»

Притча «Мистическая астронавтика»

Рассказ «Розовый танк»

Рассказ «Всё получится»

Рассказ «Светка»

Повесть «Континиус»

 

 

 

Просмотров: 254

Добавить комментарий

Защитный код
Обновить


МУЗЫКА ПЕНЗЫ

Алина Викман. "НЕ ЗИМА"

Миша Хорев. "МЕТЕОРИТЫ"

Миша Хорев. "ГИМНАСТКА"

Гр."На!Смерть"."БУХАЙ,ВАРРЕЛЛА,БУХАЙ"

Гр."На!Смерть"."СПЛЕТЕНИЕ СОЗВЕЗДИЙ"

 

ИСКУССТВО ПЕНЗЫ

Михаил Мамаев. Амбротипия

ФОТО ПЕНЗЫ

Фотоотчёт концерта
  • Фотоотчёт концерта "Йорш", 25 февраля 2014 года. Автор фото - Дмитрий Уваров.
Автор граффити - Блот
  • Автор граффити - Блот
Выставка обезьян в ТРЦ САНиМАРТ (Пенза, ул. Плеханова, 19)
  • Выставка обезьян в ТРЦ САНиМАРТ (Пенза, ул. Плеханова, 19)
350 лет Пензе! Водное шоу
  • 350 лет Пензе! Водное шоу
Фотоотчёт концерта
  • Фотоотчёт концерта "Йорш", 25 февраля 2014 года. Автор фото - Дмитрий Уваров.

penzatrend.ru

© 2013-2015 PenzaTrend
Журнал о современной Пензе. 
Афиша Пензы в один клик.

Использование материалов возможно
только при наличии активной гиперссылки
на источник, который не закрыт для индексации.

© 2013-2015 PenzaTrend Журнал о современной Пензе.
Афиша Пензы в один клик.